— Она жива, Бетти?
— Она умерла в тот год, когда я закончила в Академии первую ступень. Покончила с собой. Семья это выдала за несчастный случай, но я-то знаю. Удавиться нитками для вязанья можно только специально.
В ее спокойных словах звучала такая боль, что Саварду стало больно самому. Как может это дитя вмещать в себя столько муки? Что сделать, чтобы утолить ее страдание? Но вместо того, чтобы как-то утешить, он перевел разговор.
— Я понял. Ты так же не любишь мужчин, как я женщин. Боишься потерять свободу. А дети?
— А что дети? Хотите сказать, нужен муж, чтобы родить ребенка? Нет, нужен всего лишь мужчина. Но сейчас я об этом не думаю. Когда созрею для материнства, тогда и буду решать этот вопрос.
Она хотела подняться, но Савард ее удержал:
— А твоя подруга? Она тех же убеждений?
Бетти дернула плечиком.
— Об этом у ней сами спрашивайте. Сначала мы мечтали, что будем преподавать в Академии. Затем, когда это оказалось неосуществимо, мы решили открыть общее дело, чтобы ни от кого не зависеть. А уж личную жизнь каждая планировала исходя из своих представлений о счастье. И в этих своих планах я не обязана отчитываться ни перед Вами, ни перед кем-то еще.
После этих слов Бетти вскочила и убежала. Ему показалось, или он все же услышал звук рыданий? Ну вот, хотел расспросить девушку, и только расстроил. А она молодец. Не старается повиснуть на чьей-то шее, не планирует свою жизнь устроить за чужой счет, готова платить за свой выбор. Практически как он сам много лет назад.
Эверард Савард, хоть и был одним из сильнейших магов своего мира, никогда не был любимчиком судьбы. К званию архимага ему пришлось пробиваться, поливая свой путь потом и кровью. Он, в отличие от Беттины, с детства жаждал не покоя, а славы и признания. Хотя в системе его ценностей свобода тоже занимала центральное место. Просто по молодости он полагал: только оказавшись на самом верху, можно стать по-настоящему свободным. С годами он понял свою ошибку. Оказалось, большей зависимости просто не может быть, особенно для существа честного и ответственного. Ведь зависим мы больше всего от тех, кто зависит от нас. Поэтому на каком-то этапе он вдруг перестал добиваться главенства в Совете Магов и ушел преподавать в Академию. Ответственность за нескольких учеников тяготила значительно меньше, чем ответственность за судьбы мира.
Сейчас он принял на себя ответственность за двух девочек, но им это почему-то не нужно, по крайней мере одной. А он впервые в жизни почувствовал себя действительно свободным. Сейчас он делает не то, что должен, а то, что хочет. Ищет Лиссу просто потому, что решил ее найти. А Беттина… Она сильная и решительная, хотя выглядит такой маленькой и слабой. Есть те, кто под давлением ломается, таких большинство. А есть такие как она, всегда готовые распрямиться. И у нее это не напоказ, а на самом деле, как воспитанное дитя песчаных демонов она убирается и готовит, не говоря лишних слов. Он не удивится, если она еще шьет и вяжет. И в то же время у нее есть цель, к которой она идет, невзирая на преграды. Глядя на нее он почему-то забывает, что она относится к ненавистной ему категории баб.
А еще безумно хочется ей помочь. Защитить. Но она защиты не приемлет. Уже высказалась на эту тему.
А Авенар? То есть Лисса? Ее ему тоже хочется защитить? Он всегда отлично к ней относился, уважал за ум и талант, бросился в бой, когда увидел, что с ней поступают несправедливо. А еще он давно заметил, какая она красивая, только старался об этом не думать. Действительно, делал вид, что девочку от мальчика отличить не может, дурак старый. А ведь мог бы… Или не мог? Тьфу на этого магистра Сарториуса! Своим вопросом «Которая из двух?» он задал Саварду неправильное направление мыслей. Вот он теперь и сравнивает свое отношение к этим двум девочкам. А ведь они, по большому счету, всего лишь дети.
Не такие уж дети, — встрял неожиданно прорезавшийся внутренний голос, — Они вообще-то должны были стать твоими коллегами-преподавателями. А если бы не учились, уже давно были бы замужем и нянчили собственных детей. Так что они хотя и юные, но вполне взрослые женщины. И обе чертовски хороши собой, хоть и очень разные.
Савард вскочил и сделал еще пару кругов по саду. После того как дочь соседей, в которую он влюбился со всем пылом юности, долго водила его за нос, то приближая, то отталкивая, а затем вдруг вышла за немолодого, толстого и некрасивого, но очень богатого ювелира, мужчина плюнул на романтические отношения. Его карьере это только помогло: он больше не отвлекался на ненужные связи. Сильное здоровое тело брало свое, и Савард взял за правило каждый третий вечер заканчивать в борделе. Брал первую попавшуюся, никогда не запоминал их лица, но напряжение это сбрасывать помогало. Несколько раз случалось, что шлюха к нему привязывалась и начинала либо преследовать своей любовью, либо качать права. Тогда он менял заведение, уходил, и возвращался только тогда, когда мадам давала гарантию, что ту назойливую он больше не встретит. Сейчас пойти было некуда, он не в родном мире. А от мыслей о Лиссе и Беттине в нем разгорелось желание, такое сильное, какого он никогда не испытывал. И ведь не пойдешь к девушке, не скажешь: «Хочу тебя, давай!». Пошлет так, что забудешь, как тебя зовут, и будет права.
Если еще вспомнить, что она из песчаников… Есть у них заклинание, накладываемое на девочек, якобы для защиты их чести. При попытке близости любовников так шарахало, что мужчина на годы мог забыть о постельных развлечениях, а девушка… Что происходило с девушкой, никто точно не знал. Снималось это заклинание при заключении законного брака. Так как магия печаных демонов была не классическая, а шаманская, бороться с ней маги не умели. В общем, до этого запечатанного источника ему не дотянуться. Но так хочется! Понять бы еще почему.
Она с ним не кокетничала, не пыталась завлечь, как та эльфиечка, которой его все потом попрекали. Не вела себя бесстыдно, как сильфа, которая приперлась ночью в его комнату и сказала, что из всех преподавателей он кажется ей самым перспективным в качестве тайного любовника на время ее стажировки. Он потом поступал с ними не слишком корректно, но они первые начали! Ну вот, он уже сам перед собой оправдывается. С чего бы? Потому что ему вдруг стало стыдно за свое тогдашнее поведение перед этой чистой умненькой девочкой, которая видит его насквозь?
Весь следующий день прошел в трудах. Подготовленные Беттиной накопители отправились заряжаться в ближайший магический источник, который находился почему-то в дупле поваленного, но живого дерева прямо тут, в саду. Сама же Бетти вместе с Сарториусом ладила ларь с заклинанием стазиса на корпусе. От ячеек, после долгих споров, они отказались, и полдня формировали магический контур, который должен был замыкаться при закрытой крышке. Бетти планировала сделать заклинание самоподдерживающимся, но Сарториус предлагал встроить в контур накопитель, который можно будет менять и подзаряжать по мере надобности. В результате накопитель встроили, но работу не доделали, потому что перед ужином Савард позвал обоих и положил перед ними свои расчеты.
— Я нашел вашу базу, Беттина. Когда отправимся?
— Я готова хоть сейчас, — ответила девушка.
— Ну уж нет, сейчас ужин, возразил магистр, — вот поужинаете, соберете бедной девочке еды повкуснее, тогда и отправляйтесь.
Савард согласился с этим решением, и все уселись за стол. Ужин прошел скомканно, все торопились. Наконец встали из-за стола. Савард напомнил про накопители и сам принес их из сада. Бетти клятвенно пообещала, что вернется с Лиссой и закончит ларь-хранитель. Архимаг же поклялся, что лично устроит другу путешествие в другой мир как только разберется с девчонками. В кухне Беттина нагрузила продуктами довольно большую корзинку, завязала ее чистой салфеткой, и выпрямилась.