— Бет, что с ним? Это не мой учитель. Я его не узнаю.
Беттина сморщила нос и пожала плечами.
— Лис, я сама ничего не понимаю. Но он практически с самого начала такой. Еще у Сарториуса порыкивал поначалу, а потом и вовсе лапочка стал. Может, на него другой мир так действует?
— Ничего не действует, я с ним в разных мирах была. Как был псих, оратель и ругатель, так и оставался. А тут такой… такой… слов не подберу. Слушай, Бет, может он в тебя влюбился? А что? Говорят, любовь меняет человека.
Ответ Бетти звучал холодно и жестко:
— Человека может и меняет, а это полудемон-полудракон. Огненный. Если он в кого и влюблен, то в тебя. Ты сбежала во время экзамена, а у него глаза раскрылись. Погнался — а ты снова бежишь. Мужик понял, что гонится за любимой женщиной и помягчел. Ему еще Сарториус мозги попутно вправил насчет женщин и отношений.
— А ты откуда знаешь?
— Лис, сколько раз тебе говорить: если хочешь что-то услышать, надо подслушивать.
— Знаю. Это у тебя ловко получается. Ты как-то умеешь бесшумно двигаться. А из моего подслушивания никогда ничего не выходит: то загремлю чем-нибудь, то споткнусь на ровном месте. Говоришь, Сарториус ему мозги вправлял?
— Да, рассказывал историю своей любви и внушал, что без этого в жизни нет смысла.
— Ты тоже теперь так думаешь?
— Я вообще об этом стараюсь не думать. Для меня любовь возможна только в браке, ты же знаешь. А замуж я не хочу ни под каким соусом.
Лисса прищурила глаза и сказала мечтательно:
— А я, пожалуй, не отказалась бы. Когда целовалась с этим Джимми… знаешь, мне понравилось. В этом что-то есть. В том, чтобы был свой любимый мужчина.
— Вот и отлично, — потерла руки Бетти, — Выходи за Саварда, а то такой мужик пропадает. Тем более он в тебя влюблен, и, как я полагаю, давно. Будете мне изо всех миров всякие штучки приносить, а я ими торговать стану. Заодно и свою мастерскую открою.
— Бет, ты с ума сошла? Чтобы я за этого психического? Мы же с ним каждый день насмерть драться станем.
— С чего бы? Вроде все эти годы нормально взаимодействовали.
Лисса вскочила и забегала по комнате, не в силах сдержать переливающееся через край возмущение:
— Ага, нормально. Просто выхода другого не было! Он давил, а я терпела и все мечтала: вот закончу Академию, получу диплом и как вломлю этому дундуку по наглой надутой роже! Учитель! Только отсутствие диплома меня останавливало и то, что идти некуда. Я из-за него семь лет чуть на хлебе и воде не просидела! И просидела бы, если бы не ты! Может, он за все эти годы меня хоть раз коркой хлеба или чашкой чая угостил? Что-то не припомню. А ведь не бедный и не жмот. Просто ему не приходило в голову, что ученик Авенар может быть голодным или в чем-то нуждаться. Я как личность для него равна нулю. Ты говоришь, он давно в меня влюблен? Хорошенькая любовь. Да я бы к собаке приблудной лучше относилась!
Лисса разошлась: глаза горели, голос дрожал от переполнявших девушку явно не самых добрых чувств. Бетти ужаснулась:
— Лис, ты что, собираешься все это ему припомнить?
— Нет, я просто никогда не смогу этого забыть. Так что давай перестанем про его нежные чувства ко мне. Их нет и не было. Но если он тебе нравится…
— О чем ты, подруга? Знаешь же, как я ко всему этому отношусь. Никак. Нет, я не спорю, Вер мужчина интересный, у меня к нему никаких счетов и негативного опыта общения нет. Пока тебя искали, он был сама предупредительность. А раньше я как-то избегала с ним сталкиваться. Но ты знаешь мою ситуацию: без брака не могу, с браком не хочу.
Лисса подскочила к подруге, обняла за плечи и погладила по плечу. Неприкрытая горечь в тоне Беттины ее поразила.
— Двусмысленность какая-то получилась, Бет. Это на тебя непохоже.
— Савард на себя не похож, я на себя не похожа, одна ты у нас в своем репертуаре. Нашла-таки приключений на свою задницу.
— Ой. нашла! Но ведь все хорошо, что хорошо кончается?
— Что-то мне подсказывает, что это далеко не конец. Послушаем завтра, что твоему учителю за идеи в голову взбрели. А сейчас давай спать ложиться: видишь, он возвращается.
— Бет, и ты за ним все время следила?
— А как же? Не люблю, когда меня застают врасплох. Знаешь, следить за Вером не такое уж наказание: у него роскошное телосложение. Пожалуй, из наших преподавателей он внешне самый привлекательный.
— Это ты мне его таким образом сватаешь или признаешься в своих чувствах? А тот изящный эльфик с факультета Жизни? Или дроу-некромант? Они гораздо красивее.
Достойное дитя демонов и драконов ответило с пренебрежением:
— Ну не нравятся мне эльфы, бестелесные они какие-то. Тонкие и звонкие. Не мой тип.
— Тебя не поймешь: эльфы не нравятся, хотя раньше ты по одному из них страдала, демонов ты ненавидишь. Кто остается? Только драконы?
Беттина недовольно передернула плечами и указала Лиссе взглядом на дверь.
— О каких драконах речь? Я кажется, ясно выразился: спать ложитесь, девушки!
Раздавшийся в дверях голос напугал Лиссу и никакого впечатления не произвел на ее подругу. Внешне, естественно. Внутри она немного испугалась: с какого момента Савард мог слышать их разговор? Если подумал что девушки просто внешность мужчин обсуждают, это ничего. А вот если понял, что это относится к нему лично… Но показывать, что испугалась, не стоит.
— Мы тут порядок наводили, — спокойно ответила Бетти, махнув у Саварда перед носом тряпкой, — нельзя же в грязи спать лечь. Ну и болтали между делом, как без этого.
— По-твоему, я гулял недостаточно долго?
Девушка опустила глаза.
— Еще пять минут, и чтобы лежали укрывшись!
Он вышел, закрыл за собой дверь, но слышно было, что остался на крыльце, вернее на том, что здесь сходило за крыльцо. Надо же, какой грозный! Как ее папаша в детстве. Караулит.
Бетти и Лисса быстро скинули верхнюю одежду и нырнули под одеяло. Через пять минут Савард вошел и тоже улегся. Долго ворочался и сердито сопел, но в результате заснул раньше всех. Лисса шепнула:
— Вот это счастье в мужья? Ты переоцениваешь мою неравную систему, подруга. Он же весь мозг за неделю вынесет.
Бетти фыркнула, но отвечать не стала. У нее от профессора осталось другое впечатление. Он вполне вменяемый, с помощью логики его можно убедить. Хотя ей это счастье тоже ни к чему.
Утром Савард встал на рассвете и устроил девушкам побудку. Пообещал во время завтрака изложить свой план и ушел прогуляться, по его собственному выражению. Умывшись, Лисса стала накрывать на стол и стелить постели, а Бетти принялась готовить завтрак из того, что они притащили от Сарториуса.
Когда на сковородке зашкворчал пышный омлет с грибами и овощами, вернулся маг.
— О, я вижу, вы тут времени зря не теряли. Молодцы!
Лисса наклонилась к подруге и сказала шепотом:
— Я чувствую себя как на шестом курсе на практике.
Реплика не предназначалась для мага, но он услышал и ответил:
— Отлично, давайте представим, что мы на практике. Сейчас я вам оглашу список задач, и будем думать, как их выполнить.
— Только сначала поедим. Омлет, когда остынет, станет совсем невкусный, — Бет была как всегда практична.
Покончив с омлетом и попивая чай, Савард начал излагать первоочередные задачи. В них значились самые разные вещи: перестройка дома, посещение родного мира в целях разведки, посещение техно-мира в целях покупки полезных предметов и получения информации, поиск мира для оседлого существования и организация производства кристаллов-накопителей. Лисса даже пыталась записывать, как привыкла на занятиях. Бетти же задавала вопросы. Савард чувствовал бы себя вполне счастливым, если бы не легкое, почти неуловимое чувство, что его дурят.
На самом деле девушки разыгрывали перед ним опробованную еще в первый год обучения пьесу «лучшие студентки курса». Обычно на лекции они садились поближе к преподавателю на первый ряд и Лис изображала «быструю схватываемость», а Бет — «неподдельный интерес». Иногда роли менялись, но результат оставался неизменным: преподаватели были уверены, что перед ними идеальные студентки. Когда после этого Лис или Бет, а чаще обе, принимали участие во всяких рискованных проделках, никто не хотел верить, что они имеют к учиненному безобразию хоть малейшее отношение. Как же, краса и гордость Академии!