Савард покинул лавку и пошел на экскурсию. Решил изучить город и подумать, какое применение он может найти своим талантам. Быть нахлебником на шее у любимой женщины он не может!
Ноги сами принесли его в лавку старого дракона. Тот встретил профессора приветливо, велел кому-то из внучат подать чай и начал расспрашивать, как идет торговля. Гентар запомнил, что Савард профессор и осторожно выпытал, что его специализация — путешествия между мирами. Затем предложил сотрудничество: иногда ему нужно что-то из другого мира, бывают вполне конкретные заказы. Не возьмется ли уважаемый? Также бывает нужна научная консультация. Пусть профессор не сомневается — все будет оплачено по достойным расценкам. А кстати, у профессора в роду черные драконы, ведь так? Но второй ипостаси нет? А у госпожи Беттины? Она ведь золотой дракон, он это сразу заметил.
— У госпожи Беттины тоже нет второй ипостаси.
— У золотого дракона? — не поверил Гентар.
— Она дракон всего на четверть, — пояснил Вер.
Старик покачал головй, на его узких губах зазмеилась слащавая улыбка.
— О, вы не поверите, но у золотых вторая ипостась проявляется даже при одной шестнадцатой. Их кровь надо очень сильно разбавить, чтобы вторая ипостась отсутствовала. Так что если до сих пор она не обращалась, у нее все впереди. Скажу вам по секрету: девочке нужен подходящий муж, тот, с кем она сможет существовать и общаться в обоих видах.
Ясно было, что он имеет в виду своего внука, этого нахального Танкреда. По тому было заметно, что он полноценный дракон. Уступать паршивцу свою Бетти Савард был не готов совершенно. Но задуматься выступление Гентара его заставило.
Песчаные демоны отняли у своего ребенка все: здоровье, магическую силу, вторую ипостась и возможность любить и создать семью по своему выбору. Если все это к ней вернется… Да еще она обретет способность становиться драконом и путешествовать среди миров… Захочет ли она быть с ним по доброй воле? Или выберет, как резонно заметил старый дракон, подходящего мужчину, того, с кем сможет вместе подниматься в небо?
Было бы очень горько и обидно, если после всего, что он для нее сделал, она пренебрегла бы его чувствами. С другой стороны, если она останется с ним только из благодарности… Всю жизнь видеть, что тебя только терпят… Хрен редьки не слаще.
Поблагодарив артефактора за чай и познавательную беседу, Савард отправился к своему другу Авессалому. Эмилис разумен, он всегда может рассмотреть любую проблему с разных сторон и дать взвешенный совет.
На веранде дома Авессалома сидела задумчивая Алесса и вязала что-то маленькое. Представить себе эту стерву в таком мирном виде: со спицами в руках, вывязывающую пинетки, Савард просто не мог, поэтому замер на пороге.
— Привет, Вер! — первая приветствовала его Алесса, — заходи. А где твои девочки?
— Одна в лавке, а вторая… Ох, добрый день, Алесса! Я к твоему мужу поговорить.
Она отложила вязанье и поднялась. Подошла к открытому на первом этаже окну и крикнула:
— Эй, Мил, к тебе Савард пришел! Выходи!
Затем вернулась в кресло и продолжила беседу:
— Я поняла, что Бетти с тобой не пришла: она в лавке. А ученица твоя куда подевалась? Ее и на открытии не было.
Врать не хотелось, все же он в семье друга, но и правды выдавать собирательнице сплетен Алессе не стоило.
— Она нашла своих родителей и теперь временно гостит у них, — и, предваряя дальнейшие расспросы, добавил поспешно, — Я даже не знаю, в каком она сейчас мире, так что не спрашивай. Вернется — все сама расскажет.
Женщина понимающе закивала, но по лицу было видно, что ответом она не удовлетворена. Возможно, завтра наденет шляпку и пойдет в город пытать Беттину на предмет того, куда делась Лисса. Конечно, Бет не стоило подставлять, но у нее характер твердый: где сядешь, там и слезешь. Алессу накормят пирожками и булочками, но отнюдь не информацией.
Тут из глубин дома на свет вылез растрепанный Эмилис. Вид у него был такой, что сторонний наблюдатель непременно решил бы, что он только что встал с постели. Но Вер хорошо знал приятеля. Наверняка сидел в кабинете и что-то писал, при этом пользовался несколькими источниками. Из спальни Мил никогда бы таким растрепой не вылез: непременно сначала принял бы душ и причесался.
Это подтвердили и его первые слова:
— Ну вот, только я сел поработать…
— Мил, извини, мне срочно понадобилось с тобой переговорить. Кто же знал?
Эмилис уныло вздохнул и повернул обратно, бросив:
— Пойдем в кабинет, там будет удобнее.
— Эмилис Авессалом, — возгласила Алесса, — Куда это ты собрался? А я? Мне тоже интересно. Савард наверняка привез новости о дедушке.
Профессору не улыбалось говорить о Беттине при этой въедливой дамочке, поэтому он ответил достаточно резко:
— Извини, Алесса, но мне нужно поговорить с Милом наедине. А про твоего дедушку я тебе потом расскажу со всеми подробностями.
Алесса язвительно улыбнулась и махнула рукой, как бы говоря: «Идите! Что с вами поделаешь?» Но ясно было: как только Вер уйдет, она заставит мужа все ей выложить.
В первый момент Савард даже захотел покинуть друга без объяснений, но потом махнул рукой. Куда еще ему идти, с кем советоваться? А Мил неплохо разбирается в женщинах, если даже непокорную Алессу сумел обратать.
Он кротко зашел за Эмилисом в его кабинет, сел в кресло напротив хозяина и заговорил в несвойственной ему манере:
— Эээ, ну, в общем, Мил, ты у нас опытный… Вон, Алесса у тебя…
— Вер, не развози. Ты хочешь что-то спросить — спрашивай. Что тебя волнует? Помогу чем смогу, мы же друзья.
Савард набрал в грудь побольше воздуха, как будто собрался нырять, и начал:
— Ну, в общем, я насчет Бетти. Понимаешь, все так сложно…
Лицо у Мила сделалось как у самого Саварда, когда он принимал зачет у тупого и нерадивого ученика:
— Вер, ну чего тут сложного? Она тебе нравится, как я успел заметить? И что дальше? Ухаживай, дари подарки, признавайся в любви, поцелуй ее в конце концов. А дальше по обстоятельствам в зависимости от ее реакции. Обольсти девчонку, ты же можешь! Красивый, умный, здоровый мужчина! Что мне, учить тебя надо? Взрослый уже, мог бы и сам разобраться.
Все-таки придется объяснить подробнее.
— Ты не понял, Мил. Все не так просто. Тут столько всего наслоилось… Во-первых, отец Бетти — песчаный демон. На нее наложено их типовое заклятье, поэтому любовь для нее возможна только в браке.
Эмилис удивленно пожал плечами:
— Так женись! Она же твоя пара, насколько я могу об этом судить.
На этом месте Вер все-таки вскочил взбешенный и заорал во всю глотку:
— Да как ты не уяснишь: моего желания недостаточно! Я хочу, чтобы Бетти тоже меня любила! А ей, похоже, на меня плевать. И еще: песчаники перекрывают своим девочкам доступ к магическому резерву. Я хочу ей его открыть: она же на четверть золотой дракон.
— Ну вот, отличный повод для нежных чувств, — улыбнулся Авесалом, — Ты возвращаешь ей утраченную магию, она отдает тебе свою руку. По-моему отлично.
Вер запыхтел как разгневанный дракон, который собирается спалить вокруг себя все живое.
— Ты издеваешься? Мне благодарности не нужно, я хочу, чтобы моя женщина меня любила. Кроме того, если магия к ней вернется, она скорее всего сможет оборачиваться драконом.
— Ну, в тебе тоже течет драконья кровь…
— Но истинной ипостаси у меня нету! А здесь, на Кариане, на нее станут претендовать все местные драконы. Молодые, красивые, богатые да еще и летающие.
Эмилис искренне удивился:
— Ты боишься конкуренции? Не узнаю тебя, Вер.
— Да не конкуренции… Просто если она сама дракон, то я на ее фоне какой-то недоделанный получаюсь. Зачем я буду портить девушке жизнь…
Тут уж рассердился Мил.
— Я вообще не понимаю, чего ты от меня хочешь.
— Совета.
— Так, стоп. Ты уже столько всего наговорил, что я перестал разбираться в ситуации. Какие уж тут советы! Давай по порядку. Ты в нее влюблен.