Значит, Джейн тоже была нечувствительна к состоянию души своей дочери?
Она старалась изо всех сил стать совершенной матерью, так же, как до этого она стремилась стать образцовой дочерью и примерным сотрудником. Она принимала активное участие в образовании Эмили, даже посещала уроки, была примерной и активной родительницей. Но, пока она завоевывала право называться полезным родителем, Майкл сумел завоевать сердечко Эмили. Временами Джейн даже испытывала ревность к тем тесным отношениям, что сложились между отцом и дочерью, той легкости и теплоте, которые Майкл сумел придать своему отцовству. Она всегда считала себя хорошей матерью, Майкл же был естественным отцом. Когда же это естественное превратилось в противоестественное?
Джейн без всяких приключений выехала на шоссе номер двадцать восемь. Проезд по узкой дороге вызвал небольшое сердцебиение, а потом она оказалась на широком шоссе и успокоилась. ФОЛМУТ, 20 МИЛЬ, прочитала она надпись на дорожном указателе. Джейн крепче взялась за руль и слегка прибавила скорость. Следующие полчаса показались ей столь же долгими и тягучими, как серии «Молодого и дремучего». Секунды казались ей часами, минуты длились как дни. Потом совершенно неожиданно она сделала поворот и оказалась в Вудс-Хоул.
Она увидела полоску воды залива Баззардс и подумала, не купается ли там сейчас Эмили? А может, ее уже увезли отсюда? Успела ли Кэрол связаться с Майклом? Дозвонился ли он до своих родителей? Не отбыли ли они уже в неизвестном направлении? Может, она разминулась с ними по дороге? Может быть, уже слишком поздно?
«Боже, сделай так, чтобы я не опоздала», — взмолилась она, сворачивая на узкую, грязную проселочную дорогу, обсаженную деревьями, позволявшими Джейн дольше оставаться незамеченной. Она выбралась на подъездную дорожку, выложенную белым камнем, и остановилась в нескольких кварталах от некрашеного деревянного дома Уиттекеров. Она всегда знала, что Уиттекеры живут в прекрасном коттедже. Это был не простенький домик, какой обычно представляется воображению, когда говорят о загородной местности, а именно коттедж — маленький, основательный и пахнущий деревом. Он был построен без фантазий и вычурности. В доме были водопровод и канализация, но они не портили впечатления о первозданности жилища, придавая ему современными удобствами еще большую привлекательность. Джейн улыбнулась, вспомнив, сколько счастливых часов провела она здесь, вспомнила фотографию, на которой они с Майклом резвились на пляже. Этот снимок стоял у Майкла в кабинете. Улыбка застыла на ее лице, когда она открыла дверь и вышла из машины.
Не успели ноги коснуться земли, как ее колени подогнулись и она упала на вымощенную белыми камнями дорогу, держась одной рукой за ручку двери. Она оставалась в этом положении несколько секунд, потом собралась с силами и встала на ноги. «Мне нужна одна минута, чтобы отдышаться, — подумала она, — напрячься и открыть глаза, оглядеться и оценить ситуацию».
Джейн была совершенно одна. Кажется, за ней никто не наблюдал. Естественно, сегодня будний день, да и домов здесь не густо. Тем не менее вдали слышались голоса и детский смех. Неужели это ее дитя? Образ Эмили, плещущейся в воде в нескольких ярдах отсюда, заставил Джейн живо вскочить на ноги. «Деревенский воздух придаст мне сил», — решила она, набирая полные легкие этого целительного воздуха. Она заставила себя сделать несколько первых шагов.
Она шла по каменной дорожке, избегая густой травы, растущей по обочине, так как опасалась змей, которые любили греться на солнышке в траве. Она вспомнила, как однажды они были здесь все вместе — все три поколения Уиттекеров, из них только она одна была полнейшей невеждой в деревенском житье. Она присмотрела себе на полянке место, где можно поставить шезлонг и спокойно почитать. Джейн принесла туда кресло и уже собиралась отключиться над книгой, как вдруг уловила рядом какое-то движение. Даже не посмотрев туда, Джейн уже знала, что это змея. Она дико завизжала и поджала ноги под себя. Она вообразила, что напуганная больше нее самой змея в ужасе уползет прочь. Такие байки рассказывали ей старшие Уиттекеры. Но змея, обычная плоская змея с черной полосой на спине, не спешила, она подняла голову из травы и смотрела на Джейн, словно зачарованная ее криком.
Майкл примчался к ней с берега узнать, что означает весь этот визг. Потом он объяснил ей, что змеи глухи. Пока он ей это объяснял, змея убралась восвояси. За обедом Майкл настаивал, что, вероятно, все же это была лягушка. Джейн ответила, что нет, это все-таки была змея. «Я все же могу отличить змею от лягушки», — сказала тогда Джейн. Родители Майкла заулыбались и переглянулись со значительным и понимающим видом. Было ясно, кому они поверили.