— Вы так удивляетесь, что человек может что-то забыть? — спросила она, пытаясь его ободрить.
Он рассмеялся, и она рассмеялась тоже.
— Кажется, мне пора уходить, — подал голос доктор Мелофф, и она согласно кивнула. — Скажите сестре, когда вы будете готовы поехать домой. Я хочу повидать вас на прощание.
— Он кажется очень милым человеком, — заметил Майкл Уиттекер, когда доктор Мелофф вышел.
Она улыбнулась:
— То же самое все они говорили о тебе.
Он судорожно глотнул воздух, дыхание вырывалось из его рта неравномерными толчками.
— Что я могу сказать тебе, чтобы ты поверила? Скажи, что я могу сделать, чтобы помочь тебе?
Она несмело отошла от окна ближе к тому месту, где стоял он, из предосторожности оставив между ними расстояние в несколько футов.
— Мы долго были женаты? — спросила она, сознавая всю несуразность заданного вопроса.
— Одиннадцать лет, — просто ответил он, без всякой попытки что-либо подчеркнуть. Это ей понравилось.
— Когда мы поженились? Сколько мне было тогда лет?
— Мы поженились семнадцатого апреля 1979 года. Тебе было двадцать три года.[6]
— Так что теперь мне тридцать четыре? — спросила она, хотя ответ был очевиден.
— Тебе исполнится тридцать четыре тринадцатого августа. Хочешь посмотреть наше свидетельство о браке?
Она кивнула и подошла к нему еще ближе, пока он доставал из кармана свидетельство об их браке.
— Здесь написано, что мы поженились в Коннектикуте, — заметила она, чувствуя тепло, исходящее от его тела.
— Так ведь ты из Коннектикута. Твоя мать до сих пор там живет.
— А мой отец?
— Он умер, когда тебе было тринадцать лет.
Ей вдруг стало грустно, но не от того, что отец умер, когда она формировалась как личность, а от того, что она даже не помнила, что когда-то у нее был отец. Она почувствовала себя вдвойне покинутой.
— Каким образом я оказалась в Бостоне?
Он усмехнулся:
— Ты вышла за меня замуж.
Она закусила губу, будучи не в силах обсуждать события, связанные с их совместной жизнью. Сначала ей надо было собрать о себе побольше фактов, чтобы подойти к истории своего супружества, имея какую-нибудь версию своей личной жизни.
— Может быть, ты хочешь посмотреть копию своего паспорта? — спросил он, доставая ее, словно это было вещественное доказательство, а больничная палата залом суда.
Она быстро пробежала глазами маленькую книжечку, открыв для себя, что ее девичья фамилия Лоуренс, что ее словесный портрет соответствует тому, что она видела в зеркале, и что фотография в нижней части страницы (хотя фотография ей явно не льстила — она выглядела, как испуганный олень, пойманный в сети света автомобильных фар) была именно ее фотографией.
— А у тебя есть еще фотографии? — спросила она, заранее зная, что они есть.
Он достал из кармана брюк несколько фотокарточек. Она подвинулась к нему еще на один дюйм. Их руки соприкоснулись, когда он начал показывать ей фотографии.
На первой из них они были сняты на пляже. Он был очень загорелым; она чуть меньше. На обоих скромные красивые купальные костюмы, оба выглядели так, будто были не в силах оторваться друг от друга.
— Где сделаны эти снимки? — спросила она.
— На мысе. Там в деревне живут мои родители. Это было около пяти лет назад, — продолжал он, понимая, что это будет ее следующим вопросом. — Это было тогда, когда мы еще считали, что солнце светит только для нас. Тогда твои волосы были чуть длиннее, чем сейчас, а я был на несколько фунтов легче.
— Не похоже, чтобы ты с тех пор прибавил в весе. — Как только они переместились на сугубо личную почву, она почувствовала себя намного увереннее и сразу перешла к следующей фотографии.
Снова они вдвоем, улыбаясь смотрят в камеру, обняв друг друга за талию. На этой фотографии они в более строгих туалетах: он в смокинге и черном галстуке, она — в темно-розовом вечернем платье.
— Эта фотография более свежая, — заметила она, подсчитывая в уме, сколько могло пройти лет с момента съемки.
— Снимок сделан на Рождество. Мы были на танцах в больнице.
— Мы выглядим очень счастливыми, — удивилась она.
— Мы были очень счастливы, — сказал он с ударением, потом, уже тише, добавил не так уверенно: — Я знаю, мы снова будем счастливы.
Она сложила фотографии со свидетельством о браке и паспортом и вернула ему все. Затем снова отошла к окну, долго смотрела на улицу, потом повернулась к незнакомцу, который был ее мужем — с которым, как можно было теперь думать, она была счастлива в течение последних одиннадцати лет.