Непонятный звук за спиной заставил меня обернуться. Все испугано отстранились от распростертого на земле тела. Этот пожилой мужчина примкнул к нашей группе последним. Только сейчас я заметил, что он неспроста скрывал свое лицо за капюшоном. Он умирал. С потрескавшихся губ стекала липкая слизь вместе с кровью. С небритой щеки клочьями свисала кожа. В его глазах был безудержный страх. Харкая кровавыми сгустками, он срывал с себя остатки лохмотьев, пытаясь добраться до чего - то обжигающего его изнутри. Грязные ногти раздирали кожу.
-Помогите,- прохрипел он. Силы оставили его. Взгляд, направленный в небо потускнел.
Еще одна жертва радиации. Мы ничем не могли ему помочь. И самое противное, что никто из нас так и не отважился приблизиться к нему. Тело так и осталось лежать на окраине поселка непогребенным, а мы пошли дальше - своей дорогой.
На дачах нам удалось разжиться крупой и макаронами, в которых еще не завелись насекомые. С уцелевших грядок, в целях предосторожности, решили ничего не брать. Воды набрали в колонке, из подземных источников. Ее с излишком хватило чтобы помыться и приготовить ужин. Старую одежду пришлось выбросить. Благо старой одежды на дачах нашлось в избытке.
Теперь нас осталось только четверо. Кроме меня и молодого парня Олега, к нам присоединилась Настя лет двадцати пяти, и Стас которому на вид было уже за тридцать.
Этим вечером у нас был королевский ужин, после которого мы, посовещавшись, решили - нужно идти дальше, на северо - восток, за хребет Уральских гор.
Утро следующего дня выдалось пасмурным. Темные тучи обложили небо, словно дым от горевших покрышек. Некоторое время мы находились в нерешительности, опасаясь радиоактивных осадков, но, так и не дождавшись их, выдвинулись в путь.
На труп солдата я наткнулся совершенно случайно, буквально, чуть не наступив на него. Камуфляж значительно маскировал лежавшее в кустах тело. Сдержав рвотный спазм от запаха разлагающейся плоти, я осмотрел тело. Оружия не было, только перепачканная кровью форма, да...зажатая в ладони граната. Вот это удача! Разжав скрюченные пальцы, я извлек из ладони «лимонку» и выбрался из кустов. Мои спутники терпеливо ждали меня на окраине поляны. Олег - восемнадцатилетний парень, отделившись от остальных, направился ко мне навстречу. Сочная зеленая трава доходила ему почти до пояса. Громкий металлический лязг и истошный крик парня прокалились по поляне, он упал, в траву. Подбежав, я обнаружил на его левой ноге медвежий капкан, раздробивший берцовую кость. Окровавленные осколки, виднелись сквозь разорванную кожу. Одного взгляда хватило чтобы понять - парень больше не ходок. Вцепившись в ржавый металл капкана, он с матом пытался разжать его, но тщетно.
Со стороны густых зарослей облепихи послышались улюлюкающие крики приближающихся людей. Я сделал знак Стасу и Насте спрятаться неподалеку в овраге, и, пообещав парню вернуться, присоединился к ним уже через минуту.
Прильнув к земле, мы ужасом наблюдали, как выскочившие на поляну люди, отыскав в траве Олега, не смотря на мольбы о помощи, принялись его избивать битами и арматурами. Уже через пару минут, парню перерезали ножом горло и принялись разделывать мертвое тело.
Мясо.... Все мы - мясо! По воле случая оказавшееся в одной мясорубке. После ядерной бомбардировки, законы цивилизованного государства перестали действовать, и человек, как существо начал терять ту грань, что всегда отличала его от животного. Прошло совсем немного времени, прежде чем начались необоснованные убийства: за консервы или сухари. С голодом невозможно бороться. Его можно только утолить и не важно, какой ценой. Увы, не разум делает нас людьми, а наши поступки. Только человеку свойственно любить, сочувствовать, прощать. Однако жестокость, на которую способны люди, потерявшие свой облик, не сравнится ни с одним существом на Земле. За тысячу лет мастерство пыток и убийства достигли небывалого уровня, превратившись в настоящее искусство.
-Уходим,- прошептал я и вздрогнул.
-Парни,- донесся с поляны сиплый голос.- Наше «мясо» не одно здесь было. Смотрите, вон трава примята. А ну, давай по следу! Они не должны далеко уйти!
- Бегите! - сказал я и, выпрямился во весь рост.
Их было семеро. Грязных и обросших ублюдков потерявших человеческий облик.
Не дожидаясь пока ко мне приблизятся, я выдернул чеку, и бросил в одного из них, целясь в голову. Тот увернулся и довольно осклабился.