— О ком вы говорите? — вмешалась Карли Бет. — У кого нездоровое чувство юмора?
— Да, кто повесил этот плакат? — подхватил Мэтт.
Кошмарийцы не ответили. Они держали строй, неприязненно глядя на нас.
— Что вам нужно? — допытывался Мэтт. — Отвечайте! Зачем вы нас сторожите? Что вы с нами сделаете?
Они не двигались и не отвечали.
Я почувствовала прокатившуюся волну паники. Я содрогнулась.
После долгого молчания, Мэтт повернулся к Джиллиан:
— Не говорят. Но ты ведь можешь прочесть их мысли, верно?
Джиллиан повернулась к одному из кошмарийцев, высоченному чудищу с желтым мехом на зеленой макушке.
— Давай, — велел Мэтт. — Скорее. Прочти его мысли. Что у них на уме?
Джиллиан уставилась на монстра и напряженно сосредоточилась.
Он смотрел на нее в ответ, не двигаясь с места.
Прошло несколько секунд. Потом Джиллиан отступила назад.
— Нет… не могу, — пробормотала она. — Они кошмарийцы. Они не люди. Я не могу читать их мысли.
У меня вырвался пронзительный возглас. Я схватила Джиллиан за плечи с криком:
— Как ты могла так поступить с нами?
Схватив за руки, она оттолкнула меня:
— Ты что несешь?
— Ты солгала! — воскликнула я. — Ты лгунья!
Она заморгала:
— Лиззи, ты спятила! Совсем рехнулась!
— Ничего подобного, — отрезала я. — Ты сказала, что можешь читать мысли Байрона, помнишь? Когда он появился и отвел нас в Полуночный Лабиринт. Мы попросили тебя прочесть его мысли. Мы спросили, говорит ли он правду.
— И что? — нагло ухмыльнулась Джиллиан.
— И ты сказала, что читаешь его мысли. Ты сказала, что он говорит правду. Ты сказала, что ему можно доверять. Только вот Байрон — кошмариец. А теперь ты говоришь, что не можешь читать мысли кошмарийцев!
— Ну-у… — Щеки Джиллиан залились краской. Она отступила на шаг.
— Ты бессовестная лгунья! — наседала на нее я. — Ты лгала насчет меня. И насчет Байрона тоже. Зачем?
Джексон вклинился между нами.
— Оставь Джиллиан в покое, — потребовал он. — Не лезь к моей сестре.
Мэтт толкнул его с такой силой, что тот опрокинулся навзничь.
— Вы оба лжецы, не отпирайтесь! — сказал Мэтт. — Мы-то думали, вы наши друзья… Зачем вы нас обманывали? Зачем вы так поступили с нами?
Джиллиан еще гуще покраснела. В ее глазах заблестели слезы. Она помотала головой, словно была чем-то поражена.
— Я… я… — пролепетала она.
И тут кошмарийцы неожиданно расступились. Обернувшись, я увидела вышедшего из-за их спин человека.
Незнакомец был одет в черный костюм и черную рубашку. Лицо его надежно скрывала тень черной широкополой шляпы.
— Ну что, деритесь! — провозгласил он громовым голосом. — Задайте жару! Давай, Лиззи. Ты права. Джиллиан лгала вам. Джиллиан — лгунья! Выдери ей все волосы. Давай, выцарапай ей зенки! Вперед, ребята! Да будет битва! Вот это по нашему!
Я старалась разглядеть лицо незнакомца. Но он по-прежнему скрывал его под полями черной шляпы.
Разглядывая его, я поняла, что он одет во все черное. Поверх черной рубашки красовался черный галстук. И даже руки были в черных перчатках.
Я отступила от Джиллиан.
Джексон встал и прижался к сестре.
Все мы молча смотрели на человека с громовым голосом.
— Никто не хочет задать жару? Никто не хочет потешить меня славной дракой? Пустить ради меня немного кровушки?
В его голосе звучало искреннее разочарование.
— Мы только хотим знать, где мы, — сказал Мэтт. — И что здесь происходит.
— Позвольте вас поприветствовать, — произнес незнакомец. — Надеюсь, вам понравилось ваше первое испытание в Паническом Парке.
— Испытание? — воскликнул Майкл. — Что за испытание?
— Вы отлично справились, — продолжал незнакомец, пропуская его вопрос мимо ушей. — Молодцы. Смотреть, как вы дрожите от страха, было подлинным наслаждением. Ваш страх был совершенно истинным. Вот что нам нужно. Истинный страх! И мне понравилось, как вы перебороли его. Весьма впечатляет.
— Псих какой-то, — шепнул мне Люк. — Он шутит?
— Дай-то Бог, — пробормотала я.
— Я уже понял, что вы настоящие храбрецы, — продолжал незнакомец. — Вот почему вас всех отобрали. И в Полночном Лабиринте вы проявили изрядную отвагу. Но это еще цветочки. — Он хохотнул. — Теперь поглядим, какие вы храбрые, когда начнется настоящий страх!
Кто-то из ребят ахнул.
У меня екнуло сердце.
Панический Парк с самого начала показался нам чудовищным. Неужели здесь бывает еще страшнее?