Завершить этот раздел хочу тремя короткими комментариями, которые стоят того, чтобы сделать их пространнее (но не в этот раз), и касаются того, как последователям Иисуса выжить в этом жестоком и злом мире.
А. Божья жестокость. Я глубоко убежден, что в конце времен Бог очистит землю от всякого зла. Но я рассматриваю это окончательное очищение как прискорбный, но необходимый акт, призванный сделать Вселенную безопасной для всех тех, кто хочет исполнять закон любви. Я отнюдь не считаю, что Бог будет «сводить счеты» со Своими врагами в том смысле, в каком зачастую это делаем мы. В своих выводах я исхожу из евангельских повествований. Когда Бог истребляет, Он не «сводит счеты». Но Он Бог, и в конце Он восстановит Вселенную в ее первозданной чистоте.
Однако на протяжении большей части библейского повествования Бог обращается с людьми весьма жестко. В качестве оправдания этой жесткости чаще всего приводят довод о теократии, но это объяснение вызывает у меня все больше и больше сомнений, ибо оно подразумевает по сути, что Бог имеет право на жестокость просто потому, что Он Бог. И разговаривать больше не о чем.
Я готов доказывать «с пеной у рта», что жесткость Божья в Ветхом Завете была крайней, но вынужденной мерой. Именно этого ожидали от Бога люди, ставшие жестокими по причине греха. Единственный способ для долготерпеливого Бога достучаться до сердец жестокого народа — говорить с ними на том языке, который они понимают. Именно таким «откровением» стала в свое время гора Синай.
Увы, перекос, вызванный насилием, в значительной мере присутствует в человеческом обществе и поныне. Мой коллега пересказал мне как–то разговор, который состоялся у него с адвентистом из одной из развивающихся стран. Тот поведал ему, что, пробыв некоторое время в Университете Андрюса, он пришел к убеждению, что мужчины его племени должны оставить обычай бить своих жен. Вернувшись домой, он сумел со временем убедить своих соплеменников отказаться от насилия. Но тогда начали жаловаться сами жены:
«Наши мужья к нам совсем охладели. Они больше не бьют нас, как прежде!»
Причем эти перекосы одними странами третьего мира не ограничиваются. Я знаю одну посвященную адвентистку, которая пошла работать учительницей в колонию для несовершеннолетних преступников[69]. Среди ее подопечных были подростки всех возрастов, совершившие разного рода правонарушения, в том числе тяжкие. Однажды к ней подошла одна девочка и спросила, потупив взор: «Как часто вас бьет муж?» Учительница замерла от удивления. «С чего ты взяла? Мой муж никогда меня не бил. Он меня любит».
Смутившись на мгновение, девочка ответила: «Но если муж вас любит по–настоящему, он должен вас бить. Ведь родители бьют детей, чтобы показать им, что они их любят; так же должен поступать и парень, который любит девушку; когда новичок вступает в банду, его тоже бьют для порядка, чтобы показать, что он свой; а когда двое женятся, муж бьет жену. Я вам сочувствую: ваш муж вас не любит».
Как донести до таких людей весть о Божьей любви? Не имея в Своем распоряжении добросердечных верующих, которые могли бы на собственном примере показать, что такое нежная Божья любовь, Бог был вынужден сделать шаг назад и обратиться к людям на единственном языке, который они понимали, — на языке жесткости. Жесткость Божья в Ветхом Завете свидетельствует прежде всего о жестокосердии народа, до которого Он пытался достучаться. Если вы хотите узнать, каков Бог на самом деле, посмотрите на Иисуса. Сколько человек Он уничтожил? Ни одного. В Евангелиях упоминаются всего лишь два чуда, связанных в той или иной мере с насилием, но ни одно из них не было совершено по отношению к людям. Я имею в виду свиней, бросившихся в море, и проклятую смоковницу[70].
Спору нет, Иисус действительно рассказывал притчи о суде, порой жестоком суде. Но они указывают на последний суд. Иисус никогда не проявлял терпимости к греху как таковому. Но перед Ним стояла цель превратить жестокосердных грешников в мягкосердечных, прощенных и прощающих святых.
Б. Применение силы при самозащите, при защите ближних и при защите государства. На мой взгляд, христианам часто приходится сталкиваться со всеми этими вопросами в своей практической жизни, их редко кому удается избежать. Но здесь я хотел бы сделать акцент на двух принципах: во–первых, применение силы необходимо сводить к минимуму; а во–вторых, мы в любом случае должны относиться к людям по–христиански. И в каких бы обстоятельствах мы ни оказались, нужно стараться спасать жизнь, а не отнимать ее.