Надя. Я знаю, что ты никогда изменишь своей мечте, а потому я буду на втором плане. Я так устала ждать.
Ким. Перемены будут и совсем скоро.
Надя. В который раз говоришь.
Ким. У меня завтра предстоит встреча с одним очень важным человеком, который обещал помочь с постановкой спектакля.
Надя. Снова будут только обещания.
Ким. Может, пойдем на дискотеку?
Надя. Мне надо домой идти.
Сцена 4.
(Кабинет депутата Острового Константина, на стенах плакаты с разными лозунгами, за столом сидит полный бритый мужчина с блокнотом в руке).
Ким. Разрешите Константин Петрович?
Костя. Заходите. Конечно, заходите, мои двери открыты для всех посетителей?
Ким. Решил обратиться к вам с личным вопросом. Даже он не совсем личный, а имеет общегосударственный интерес.
Костя. Я депутат, меня народ избрал, и я должен служить ему. Короче, выкладывай свой вопрос. Меня люди ждут.
Ким. Извините меня, можете верить, а можете, нет, но никогда раньше ничего не приходилось что-либо просить.
Костя. Короче.
Ким. Так вот, не привык я просить, считаю, что это унижает человека, ибо каждый своим трудом должен жить, а не идти под церковь с протянутой рукой.
Костя. Целиком согласеный с твоей позицией.
Ким. Я написал вот пьесу.
Костя. Вот удивил. У нас все сейчас что-то пишут. Анонимки. Наклепы. Желтая пресса. Я думаю, что у нас даже слишком много писателей.
Ким. Я с вами не совсем согласен, ибо я имел в виду художественную литературу, которая должна формировать будущего человека. В этом отношении мы несколько отстаем от Европы.
Костя. Неужели? Я полагал, что мы, наоборот, впереди всей планеты в этом деле.
Ким. К сожалению, нет. У нас издается мало новых книг современных авторов, ставится мало новых спектаклей наших авторов.
Костя. По мне так все равно. Не верю я этим писакам, которые ради сенсации готовы мать родную продать. Есть же много хороших книг, которые мы в школе изучали. Я вот запомнил одну прекрасную книжку. Нам её классная руководительница читала на уроке. Не помню, как она называлась, но классная была книжка. Там была любовь между служанкой и дворником. Его, кажется, Герасимом звали. Да, тот Герасим был еще глухонемой.
Ким. «Му-Му» – эта книжка называлась.
Костя. Точно. «Му-Му». Собачку так звали, её ещё Герасим в реке утопил. Но он не сам её решил утопить, а противная барыня заставила его это сделать. Я её так ненавидел после этого.
Ким. Но это же давно было, а надо же нашим потомкам оставить художественное наследие. Рассказать, как мы жили, что делали, какие люди жили в эту эпоху, чем занимались.
Костя. Как по мне, то это не так и важно. Главное, чтобы у нас люди были сыты, хорошо были одеты, имели крышу над головой.
Ким. Но народу, электорату нужен не только хлеб, но и зрелища.
Костя. Нашему народу достаточно зрелищ.
Ким. Конечно, для людей смотреть рукопашные бои депутатов в парламенте истинное наслаждение, но только такое зрелище очень уж низкопробное и скорее говорит о низкой духовной культуре избранников народа.
Костя. Это демократия наяву. Они отстаивают, таким образом, свои политические взгляды.
Ким. Паны дерутся – у холопов чубы трещать. Есть такая народная мудрость.
Костя. А ты у нас вольнодумец – будь осторожен в своих выражениях, а то у нас сажают не только картошку.
Ким. Что вы. Я только пошутил.
Костя. С этим не шутят. Тут дело серьезное. Вот такие шутники бомбу хотели в парламенте взорвать. Это же надо додуматься до такого. Сначала на словах угрожали власти, а потом к делу перешли. Целый заговор против правительства. Не нравится им, что реформы у нас происходят.
Ким. Но реформы-то непонятные. Ухудшают они жизнь простых людей, которым итак плохо живется.
Костя. Надо подождать. Результаты реформ наступят лет через пять-десять.
Ким. А может и двадцать.
Костя. Но зато настанет настоящий рай на земле.
Ким. Но многие не доживут до этого времени.
Костя. Опасный ты человек. Говоришь так, как оппозиционеры.
Ким. Ни слова больше против власти.
Костя. В этом ты прав. Нельзя в нашей стране иметьвзгляды, противоположные мнению правительства.
Ким. Согласен, я очень уважаю нашу власть, и жду помощи в постановке моей пьесы.
Костя. А о чем же твоя пьеса.
Ким. Это комедия.
Костя. А зачем нам еще одна комедия. Разве мало их у нас? «Свадьба в Малиновке», «За двумя зайцами», а еще вот та комедия, где этот придурок играл.
Ким. Какой придурок?
Костя. Ну, вот тот, который говорил всегда «…А вокруг тишина, и мертвые с косами стоят».
Ким. Савелий Крамаров это.
Костя. Да, точно, он. А комедия называлась, я вспомнил, «Джентльмены удачи». Такая смешная комедия. Зачем новые комедии выдумывать, когда есть старые такие замечательные. Соответственно, это будет экономия для бюджета. О державной казне надо думать.