молодые глаза, и ты начинаешь представлять её в эпоху Орло-
вой и Марлен Дитрих: изысканной, аристократичной, неземной...
Знаменитый композитор, высокий благородный господин, дер-
жал её за руку, и это было удивительно трогательно и красиво.
Вечер проходил в виде вопросов и ответов. Полина Капшее-
ва рассказывала о своих встречах со знаменитыми писателями, политиками, музыкантами, актёрами. Когда речь зашла о теат-
ре, то, конечно, Полина представила всем Этель Ковенскую. А
потом живая легенда сама рассказывала о своей жизни, о своем
творчестве, с потрясающим артистизмом, юмором и предель-
ной искренностью. А ведь за глянцевой обложкой состоявшейся
карьеры актрисы были и драмы, и тяжелейшие испытания.
Еврейская звезда актрисы зажглась в годы сталинской ин-
квизиции. На глазах молоденькой дебютантки еврейского теат-
ра началась публичная казнь еврейской культуры, предательс-
47
Ирина Цыпина
кое убийство Михоэлса, уничтожение еврейского театра, пресле-
дования «безродных космополитов», выжигание национальных
чувств, национальной памяти, национального достоинства. Ка-
кой же сильной и талантливой надо было быть, чтобы выстоять, не сломиться, а идти вверх по театральной лестнице с гордо
поднятой головой. Когда Этель попросили рассказать об Орло-
вой, какой она была в жизни, на сцене, то после некоторой паузы
актриса ответила: «Она была Звездой...», а потом с недоумени-
ем добавила: «Была скромным и порядочным человеком в жиз-
ни, но от неё исходило какое-то неземное свечение, и окружаю-
щие это чувствовали даже на физическом уровне...»
Точно так я бы характеризовала восприятие окружающими
самой Этель Ковенской. На современном языке это называется
харизмой, когда все на каком-то подсознательном уровне пони-
мают, что перед ними человек другого порядка, из других вы-
сот, талант, отмеченный сверху. Ведь недаром бессмертная
Любовь Орлова подарила Этель в знак признания свою бесцен-
ную реликвию атласные туфельки, в которых снималась в филь-
ме «Цирк» и в которых взошла на вершину артистической славы
своего времени.
У меня в руках новый музыкальный компакт-диск Этель
Ковенской. «FROM SONG TO SONG».
Идиш, иврит, русский.
Черно-белая фотография в профиль. Строгое, даже аскетичес-
кое, оформление. Ничего лишнего, вычурного. И что мне осо-
бенно дорого это слова, обращенные ко мне, написанные летя-
щим почерком от руки: «Дарю с радостью свои песни. Этель».
Сильный, молодой голос. Чарующий бархатный тембр. Пре-
красное музыкальное оформление. Изысканный вкус и безуп-
речное чувство перевоплощения в каждой песне, в каждой ме-
лодии, в каждом ритме. Песни на идиш в исполнении Этель Ко-
венской это целое направление в возрождении восточно-евро-
пейской еврейской культуры.
Нет, это не еврейское местечко Ефима Александрова с его
тёплым и не всегда грамотным исполнением задушевных песен
на мамэ-лошн. И это не мир странных полотен Марка Шагала, 48
Бегство из рая
его исчезающих образов, летящих обреченно в Вечность, не-
разгаданных и ритуально прекрасных. Это не эпатажный модерн
Якова Явно и не чистый вокал Светланы Портнянской, где идиш
выполняет функцию языка, но не более. Ведь у молодых артис-
тов идиш, выученный язык, а у Этель Ковенской это сама
жизнь, заполненная переплетением ассоциаций и образов, пер-
вых слов и открытий раннего детства, это органичное присут-
ствие родного языка на уровне генной памяти каждой клетки.
Безусловно, её язык, её интонации уникальны и неповторимы.
Актриса своим пением открывает нам абсолютно другой ев-
рейский мир: ослепительный, нарядный и изысканно-утонченный
в чарующих джазовых ритмах с потрясающим благородным
звучанием современного языка идиш. Я вспомнила классику
исполнения еврейских песен сестёр Бери, тот же стиль, то же
утверждение самого высокого профессионального уровня, арис-
тократизм, лёгкость, свобода и обжигающая волна ностальгии
по тому Времени, когда всё это БЫЛО.
Когда был язык, на котором жили, любили, творили, на кото-
ром страдали и умирали в гетто; язык, который столько раз не-
заслуженно убивали и которого так боялись все наши враги, счи-
49
Ирина Цыпина
тая суеверно, что Слово обладает высшим, магическим свой-
ством мести за все наши унижения и страдания, за наши без-
винные жертвы, за кровавые наветы, за всю нашу историю и
боль на этой Земле. Песни Этель закружили меня непонятным
образом и повели вдаль, по улочкам и лабиринтам сюжетов ге-
ниального Исаака Башевиса Зингера. Через ткань живого язы-
ка идиш проступили силуэты утраченного
еврейского мира на
пороге Катастрофы, где переплелись реальность и мистика, тра-
гизм и одухотворённость, простые человеческие чувства, пред-
решенность общей Судьбы и чудо Воскресения народа, языка, культуры, страны. Казалось, что этот язык уже отзвучал, что он
оставлен и забыт навсегда в покинутых, безлюдных аллеях «под
старыми княжескими липами Бернардинского парка», описанно-
го с такой тоской и горечью Григорием Кановичем. А ведь в
каждом городе огромной послевоенной страны были такие «пар-
ки забытых евреев».
Возможно, кто-то вспомнил их?
На фотоплёнке моё далёкое детство: Харьков 50-х, Парк
Горького, центральная аллея, старики, похожие на стаю дико-
винных птиц, в белых макинтошах, фетровых шляпах, испуганно
говорящие почти шепотом на идиш. Их язык был тогда под зап-
ретом, и только самые любознательные внуки смогли запом-
нить отдельные слова и фразы.
Но всё возвращается на круги своя, и живой язык идиш воз-
рождается, наполняясь новым смыслом и новым звучанием.
Утраченный мир наших предков возвращается к нам обновлён-
ным, многогранным, ярким и живым. Спасибо огромное заме-
чательной Актрисе Этель Ковенской, чья творческая жизнь по-
священа Ренессансу еврейской культуры, утверждающей веч-
ные, общечеловеческие ценности. Низкий поклон и самые ис-
кренние слова благодарности и признания!
50
НАКАНУНЕ
Бегство из рая
(Прогулка дилетантов по Запретной Теме)
«Кто мы? Откуда? Для чего?»
(Тривиальные вопросы вечной истории)
Дорогой читатель, я живу в Израиле уже много лет и
понимаю всю сложность и неоднозначность темы моего
эссе. Больно об этом писать и говорить, но синтез двух
подходов даёт видение Настоящего. Мой очерк посвящен
интеграции человеческого опыта и взаимопроникновению
самых противоречивых страниц, придуманных человече-
ством.
Пасхальные каникулы. Дни, в которых так много тайного,
непонятного, пугающего и влекущего. Именно в эти дни мне так
хочется пригласить тебя на экскурсию в Старый город, подвес-
ти к стене Плача, оглушить тысячелетиями и пройти по кругу
тех, еще не разгаданных, событий, которые наполнены смыс-
лом противоречий и откровений. Всё будет, как Тогда: не жарко, но уже лето; еще не выцвели изумрудные травы, еще воздух не
выжжен беспощадной жарой, еще пьянит эвкалиптовый аромат, и стрекозы шуршат своими прозрачными крыльями, как в Раю.
Еще может ничего не случиться, не
произойти, еще может вся
история пройти по абсолютно другому сценарию, но... Случи-
лось! И история прочла свой приговор.
Мы пересечем узкий Армянский квартал, похожий на кори-
дор тюремных казематов; слева от нас останется старая Ар-
мянская церковь, затаившаяся в глубине каменного дворика с