Конечно, Райана спасла его практичность. Он сохранил холодную голову, когда все вокруг теряли рассудок, впадая в истерику, принимая дурацкие решения — или, еще хуже, не принимая никаких.
Он улыбается. Решения он всегда принимал быстро. Даже когда эти решения были не слишком приятными или, может быть, не слишком популярными. Именно его природная практичность позволила продержаться дольше всех и дольше всех быть на плаву. Помогала ему до тех пор, пока он не оказался в безопасности, выбравшись из хаоса, в который погрузилось распавшееся, безумное общество на Земле.
Таким он и намерен остаться. Он должен сохранять трезвую голову, не позволять депрессии, болезненному одиночеству, слабостям натуры взять над ним верх.
— Я сделаю это, — бормочет он себе под нос, — Я это сделаю. Эти люди получат свой шанс начать все с начала.
Он зевает. Мышцы на шее побаливают, и он энергично двигает плечами, надеясь их размять. Но боль не проходит. Что-то надо будет с этим делать, так как необходимо любой ценой поддерживать форму. Нужно думать не только о себе.
Не всеми своими делами на Земле он гордился, в других обстоятельствах он бы ни за что так не поступил.
Но, в отличие от большинства, он не сошел с ума.
Едва удерживаясь, он добрался до другого края пропасти. Он держал глаза открытыми и видел вещи в реальном свете, в то время как большинство гонялось за журавлем в небе или сражалось с бумажными тиграми. Естественно, это была борьба, и иногда он совершал ошибки. Но его здравый смысл ни разу не подвел его.
Что ему говорили?
Он кивнул — да, именно так: «Ты выживальщик, Райан. Обыкновенный хренов выживальщик».
Сейчас, конечно, это было еще более верно, чем когда-либо раньше.
Он был выживальщиком. Он выжил. И он, и его друзья, и его родственники.
Он держит курс на новый, первозданный мир, не испорченный человечеством, оставив остальных гнить в куче дерьма, которую они сами произвели.
Однако он не должен гордиться. Гордыня до добра не доведет… Нельзя становиться эгоцентристом. Тут не обошлось без везения. Не такой плохой оказалась идея время от времени тестировать себя, просматривать эту чепуху из Религии Старого Времени. «Семь смертных грехов»….
Проверить собственную душу, как он проверял корабль.
ТЕСТ НА ГОРДЫНЮ.
ТЕСТ НА ЗАВИСТЬ.
ТЕСТ НА ЛЕНЬ.
ТЕСТ НА ЖАДНОСТЬ.
…и так далее. Полезная процедура. Во всяком случае, удерживает в здравом уме. А он не отвергал возможности, что мог бы сойти с ума. Вероятность есть всегда. Он должен следить за признаками. Вовремя контролировать их. Один стежок, сделанный вовремя, стоит девяти.
Именно так он всегда и действовал.
В конце концов, неплохо преуспел.
— РЕМОНТ ЗАКОНЧЕН, — сообщает компьютер.
Райан доволен.
— Поздравляю! — весело говорит он. — Продолжай в том же духе, приятель!
Дело в том, размышляет Райан, что, в отличие от других, он ни разу в жизни не был у психиатра. Он сам был своим собственным психиатром. Жадность, например, могла указывать на какой-то вид нарушения, проявляющийся в непрерывной еде. Поэтому, обнаружив, что переедает, он начинал докапываться до корней проблемы. То же самое и с работой. Если она начинает заваливать вас с головой — остановитесь, возьмите выходной. Это значит, вы будете работать лучше, когда вернетесь, и не будете тратить все время, ругая подчиненных за ошибки, которые, в сущности, сами и породили.
Он нажимает кнопку крана, пробует воду. Вода чудесная.
Райан расслабляется. Тревожные сны, чувство подавленности уступают место ощущению благополучия. Он вовремя уравновесился. Вместо того, чтобы оглядываться на плохие времена, он вспоминает хорошие. Так и должно быть.
Глава 9
Мастерсон связался с Райаном спустя примерно неделю после того, как начал свою проверку.
Райан несколько дней был в хорошем расположении духа: дело с Дэвисом уладилось. Дэвис заплатил две трети долга, и они решили, что будут квиты. Чтобы не показывать плохого отношения, Райан даже внес заклад за квартиру Дэвиса, чтобы тому было где жить после того, как он продаст свое дело.
— С добрым утром, Фред. Что новенького?
— Занимаюсь тем, о чем ты просил.
— Есть какие-нибудь результаты?
— Думаю, все готово. Я построил диаграмму полученных данных.
— И как же она выглядит?
— Ты будешь потрясен. — Мастерсон сжал губы. — Думаю, мне лучше прийти и поговорить с тобой лично. Покажу тебе материал, что я получил. Ладно?