А там, даже в ночной темноте можно было разглядеть надвигающиеся тучи и увеличивающиеся волны. Сверкнуло сразу несколько раз, и с задержкой нескольких секунд, громыхнуло.
Взгляд Тайлора остановился на лежащем теле девочки.
Он упал перед ней на колени, взял неподвижное тело в руки, приложил окровавленный палец к ее носу, наклонился к ее груди ухом. Остьен видел с какой судорогой он проверял ее дыхание и сердцебиение. Какой ужас охватил его, хотя когда он отбивался от этих стрел, когда сражался с рыцарями Пименьева, когда бесовы гончие окружили их, на его лице не дрогнуло ни одного мускула даже в намеке на страх. А тут…
Остьен отпустил весла — их и так несло вперед.
— Аня… — прошептал рыжий, — держись, девочка.
— Тайлор, — позвал его Остьен. На рыжего было страшно смотреть: лицо искажено, а радужки широко раскрытых глаз переливались тем же слабым свечением, что и магический иней.
— Аня… — повторил тот.
— Тайлор… — проговорил Остьен, — Тайлор!
Он дернул его за плечо, разворачивая к себе.
Рыжий вздрогнул, посмотрел на него. По его скулам скатывались слезы, в его покрасневших глазах стояло что-то безумно-больное. А потом он моргнул и его прежний взгляд рассудительного и спокойного человека вернулся. Тайлор проморгался от слез, вытер их рукавом и сказал абсолютно спокойным голосом:
— Живая. Просто сотрясение.
— Я слышал новости из столицы… — подал голос Отто, — Мне жаль, господин.
— Сколько нам осталось до Натлина? — резко спросил Тайлор.
— Около двух часов. Но это по спокойной воде и на полной скорости, — ответил Отто.
— Плохо дело, — Остьен вынул из походного мешка длинную ткань, которая дала ему Марфа, — Тайлор, нужно перевязать твои раны,
Рыжий кивнул, соглашаясь, бережно положил Фешту на скамью.
Глава 6
Эшафот
Марфа с Кеганом и Броддом достигли границы Натлина через пару дней после разделения отряда. Сначала их остановили солдаты чтобы осмотреть их вещи и разрешение где-то в лесу в нескольких километрах до моря.
Невысоких мужчина с моноклем в правом глазу оторвался от тщательного изучения врученного ему документа и произнес:
— Все правильно, сэр Игнат. Могу я поинтересоваться о ваших сопровождающих?
— Конечно, — легко отозвался Кеган с доброжелательной улыбкой, — это моя жена, Александра, — он притянул ее к себе за талию, на что Марфа сощурилась, — и моя верная помощница.
— Могу ли я взглянуть на ее лицо?
— К сожалению, нет, господин. Ее вера запрещает показывать свое лицо всем, кроме мужа и приближенных ему людей.
Один из солдат фыркнул: «пиринцы с их верой!», за что сразу получил пинок от соседа.
Марфа сжала губы под капюшоном, закрывающим все ее лицо.
«До чего же он был прав!»
Мужчина с моноклем проигнорировал замечание солдата, лишь обернулся, кинул мимолетный взгляд, означающий, что кое-кто получит дополнительную работу на вечер.
— А это Марк, моя правая рука.
— Мда, ну хоть один у вас есть нормальный помощник, господин.
Проверяющий кивнул, еще раз посмотрел на Марфу, которая склонила голову в ожидании, словно покорная овечка.
Покорная овечка…
На щеках выступил гневный румянец.
До чего же она ненавидела себя в тот момент! Стоять, будто кланяясь перед этими жалкими солдатиками, в особенности перед этим, главным, с выглядывающим из-под кирасы свиным брюхом. Ей вдруг яростно захотелось вонзить в него кинжал, провести им внутри, разрезая жирную плоть, залезть внутрь по локоть и вытащить оттуда кишки, так, чтобы они бесформенной массой выпали на землю…
Она зажмурила глаза, ужасаясь до чего ее довели рассуждения. Что сделал ей этот мужчина, что она так возжелала его смерти?
«Потому что он думает, что ты слаба»
Она придавила каблуком подлые мысли, будто клубок змей.
«В этом особенность их менталитета, — повторила она про себя, — их правительство терпит мужчин-магов, и активно образовывает молодое мужское поколение, но стоит им узнать, что какая-то женщина умеет читать, не говоря уже о том, что разбирается в травах и снадобьях, да еще и лечит ими получше некоторых магов-целителей… На потеху народу устраивается огненное шоу.»
Вперед вышел один из солдат Натлина.
— Могу я осмотреть ваши товары?
— Конечно, — повторил Кеган.
Он распахнул сумку Марфы, раскрыл каждый бутыль, каждый мешочек, обнюхал все, словно пес, чуть ли не облизал все. А с учетом того, сколько всего было у нее с собой, то проверка заняла чуть ли не вдвое больше времени, чем проверка разрешения.