Все перенесли путь легко, только у Ринаты оказалась морская болезнь, но девушка изо всех сил старалась выглядеть крепким орешком. Тайлор решил, что пока не будет донимать ее магией и прочей белибердой. Пусть привыкнет ко всему: к нему, к его отряду, к открытому миру, к людям в общем. В ее поведении до сих пор отражались все годы, проведенные без контакта с другими людьми взаперти в своем доме: она заикалась, ненадолго оставалась в их компании, да и вообще не ходила никуда одна без Тайлора или Марфы. К травнице Рината успела попривыкнуть, а от воинов, особенно от Морды, шарахалась и бледнела.
На вопрос Тайлора почему она не красила свои волосы на постоянной основе, она ответила, что такая частая покупка кофе или корицы быстро разорила бы их с дедушкой. Бывший подполковник поверил. За ту парочку небольших баночек он отдал среднее жалование десятника их армии. Годовое.
Больше всего, после Тайлора, Рината общалась с Марфой. С целительницей они нашли много общих тем для обсуждения. Особенно Марфу заинтересовали книги, взятые с собой девушкой. «Черт побери! Да это же настоящий антиквариат!» — воскликнула она, когда на постоялом дворе в Руроге Рината вытащила на свет четыре толстенных тома в кожаном переплете. «Теория магии том 2» — написано было на обложке золотыми чернилами. «Практика магии том 1, Теория магии том 3, Практика магии том 2 и 3».
— А где первый том теории? — спросил тогда Тайлор.
— Его я знаю наизусть, — улыбнулась тогда Рината, и в ее глазах в свете свечей блеснул безумный, даже фанатичный огонек.
Тайлор хотел начать свое обучение еще на корабле, но его остановила болезнь Ринаты и везде слоняющиеся матросы, которые не давали ни минуты побыть одному. Поэтому он наказал девушке спрятать книги поглубже в сумки — за такие драгоценности могли и убить.
Вскоре они прибыли на островок, на котором был всего один городок и несколько деревень вокруг него. Зайдя в Дирлин — А именно так назывался город — Тайлор приятно удивился отсутствием военных, их встретила лишь спящая стража у полураскрытых ворот.
Они не стали будить их и незамеченно прошмыгнули мимо. Тайлору не удавалось бывать здесь раньше, поэтому он вместе со всеми сейчас заинтересованно оглядывался вокруг.
Город был жалким, даже беднее, чем Туроо. Двухэтажных домов можно насчитать лишь несколько, каменных так и вовсе не было, что уж говорить про стекла в окнах. Редкие прохожие косились на них, но встретившись с ним взглядом, резко отворачивались и старались тут же исчезнуть в темном переулке.
— Мда, ну и местечко, — пробормотал Остьен.
— Кажется, нам тут очень рады, — с сарказмом заметил Кеган.
Свободный дом нашелся на самой окраине города. Старушка-хозяйка оного потребовала плату на всю зиму вперед и пригрозила им, что в случае порчи мебели, обратится к властям и потрясла прямо перед носом Тайлора какой-то бумажкой. Он смог разобрать лишь: «Награда от губернатора…». Видимо, старые заслуги древней кашолки, которыми та до сих пор бахвалится. Рыжий отдал ей плату и проводил ее восвояси.
Дом был добротный, двухэтажный, на удивление. Построен хорошо, но было видно, что за ним давно никто не ухаживал: паутина, грязь, затхлый воздух. В углу крысы доедали своего собрата… В общем, вполне себе приличное помещение для городишки где-то на краю света.
Люди в отряде заметно расслабились, Тайлор и сам выдохнул с облегчением, когда они ступили за порог хоть и не очень опрятного, но все-таки безопасного дома.
Наконец, им дали передышку после этого безостановочного гона по всей стране. Им и раньше приходилось буквально выживать на передовой во всяких стычках с тварями Севера, но тогда хотя бы была опора за спиной, была надежда, они знали, что, если выживут, то вернутся на Родину. Больше у них таковой не было.
В один момент Тайлор потерял абсолютно все: дом, высокое воинское звание, родину и… и его сокровище, его маленькую кроху. А его соратники все равно пошли за ним. Не все, другие и вовсе кинулись на него, желая зарубить своего уже бывшего военачальника. Но его люди, его самые близкие и верные товарищи встали на его сторону. Они отправились с ним. Прикрывали его от стрел и мечей, рискуя собой. Жертвуя своими жизнями. Верность ему оказалась сильнее верности стране.
— Мы слишком много с тобой прошли, чтобы вот так вот бросить тебя, — ответил тогда Остьен, когда они скакали на полном ходу из столицы.