Ни того, ни другого видно не было.
Она дрожала от холода и страха, болтая ножками над темной бездной.
Она почувствовала, будто что-то коснулось ее ноги. Посмотрев вниз, она увидела лишь проплывший с рыбьей скоростью огромный силуэт. Большой силуэт. Еще более темный, на фоне моря. А потом показалась пасть. Огромная, в три ее роста.
Чудовище вынырнуло из воды на несколько метров вверх и своей пастью в полете поглотило большую часть обломков, плавающих неподалеку. А затем ушло под воду. Роза разглядела черную чешую, каждая чешуйка которой была с две ее ладошки, продолговатое вытянутое тело, забор острых плавников на спине и четыре конечности. Морда была похожа на голову ящерицы, но размером со взрослого человека и с длинными клыками.
Морской дракон или же…
Левиафан.
Легендарный зверь, вымерший тысячелетия назад. Должен был быть вымершим.
Роза прекрасно помнила, как матушка рассказывала ей перед камином теплыми вечерами сказки об этих существах. Но в сказках, конечно же, были еще славные рыцари-герои в сияющих белых доспехах, которые всегда побеждали все магическое и сверхъестественное и устанавливали мир и стабильность. И они, безусловно, справились бы с этим существом.
Но сейчас их рядом не было.
Была только она, девятилетняя девочка, голодная, замерзшая и обессиленная.
Такая маленькая в таком большом и опасном море.
Тварь плавала где-то внизу, потерявшись из виду.
Фешта покрепче вцепилась в деревяшку, легла на нее всем телом животом вниз, благо поверхность была подходящего размера, и принялась яростно бить ножками по воде.
Но вода не хотела отпускать ее.
Как бы девочка не старалась, она не двигалась ни на метр. Волны будто бы намеренно толкали ее назад, в сторону существа. Жидкость стала вязкой, ноги вязли в ней, словно в меде. В конце концов она и вовсе не смогла двигаться больше.
А потом ее кто-то схватил за ногу.
Она повернулась назад, через плечо с ужасом смотря на лицо своего отца.
— Роза-а, — его губы, бледно-мертвые, раскрылись, и из них потянулся этот вой ее имени, вместе со струйками черной крови.
Его лицо, искаженное в гневе было похоже на какую-то зловещую маску из дома какого-то маньяка извращенца, который снимал кожу со своих жертв, а потом натягивал ее на куклы. Бледная, сморщенная и порезанная в некоторых местах, разинувшая рот в животном оскале, с черными вылупленными глазами, беспрестанно кровоточащими, с расширенными ноздрями, маска.
— Отомсти за меня, — его голос напоминал рычание зверя, готовящегося к прыжку.
Роза вскрикнула и со всей силы ударил его свободной ногой по его лицу, но он словно и не почувствовал, она ударил еще раз. И еще раз. Ему было хоть бы хны. отец схватил обе ее ноги, потянулся вверх, хватая ее за одежды, вот он уже лежал на ней, его острый подбородок больно упирался ей в живот.
— Отомсти за меня, — повторил он, повышая голос. Его скулы напряглись, лоб покрылся морщинами, и он закричал, — Отомсти за меня! Убей их всех! Убей Тайлора! Разве ты забыла как он отнял мою жизнь?! Убей… Убей!!! УБЕЙ ИХ ВСЕХ РОЗА!
Ей не оставалось ничего, кроме отпустить деревяшку и начать обеими руками молотить по его голове. В ужасе она не могла издать ни звука, только испуганный скулеж на высокой ноте вырывался из ее плотно сжатых губ. Их накрыла очередная волна, сбивая девочку с твердой поверхности, и они вдвоем оказались в воде. Их вертело, кружило в забурлившей воде, переворачивало вверх ногами. Роза чувствовала себя куском теста, которого мнет опытная пекарша своими сильными мозолистыми руками.
Отец продолжал что-то кричать, но все его слова превращались в неразборчивый бубнеж на фоне шторма и раскатов грома.
Наконец, ей удалось избавиться от мертвой хватки мужчины. Вновь нахлынувшая волна отрезала его от нее, словно болезненную грыжу, и отец погрузился в тьму.
Роза выплыла на поверхность, оставшись один на один с беспощадной природой. Или не совсем.
Снизу послышался звук рассекаемых толщ воды, вновь показалось чешуйчатое тело морского дракона.
Сверкнула молния, на короткие секунды озаряя все вокруг.
И последнее, что видела Роза, была раскрытая пасть с длинными зубами и глубокой глоткой, движущаяся прямо на нее из глубин и увеличивающаяся с каждым мгновением.
Розе потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя ото сна. Она лежала, широко раскинув руки и ноги, на куче мягких тряпок и с гулко стучащим сердцем, и широко распахнутыми глазами смотрела в потолок.
Начало зимы. Четыре дня назад Марфа сказала, что была первая половина первого зимнего месяц. Значит, сегодня уже чуть больше. Значит, они в этом доме почти два месяца. Два месяца тихой и безопасной жизни — первая разборчивая мысль после того, как в голове у девочки все переварилось.