«А если на меня нападут? Как мне защищаться?» — спросила она у Тайлора когда-то.
«Придумаешь что-нибудь» — лишь бросил он.
Придумаешь что-нибудь…
Корабль вновь мотнуло в сторону, и бутылочка, которую она уронила, приветственно блеснула в свете магического светильника, как бы намекая.
Ее правая рука выскользнула из захвата старика, схватила склянку и с силой ударила ее об пол. Она разбилась вдребезги, осколки полетели в разные стороны, один из них оцарапал ее предплечье, пустив кровь. Старик отпустил ее, выставив перед собой руки, защищаясь от летящих стекляшек.
И она воспользовалась этим, перевернулась на спину.
И ударила оставшимся горлышком с острыми краями ему в руку.
Промахнулась.
Стекло соскользнуло, но она, вместо того, чтобы остановиться, продолжила движение.
И попала прямо ему в шею.
Старик все с теми же выпученными глазами уставился на нее. Не веря. Не осознавая.
Острый край вошел в шею достаточно глубоко, чтобы вызвать сильную потерю крови, но не достаточно, чтобы моментально убить.
Старик кинулся на нее, с кровью на губах. Навалился на нее всем телом, его пальцы сжались на ее шейке так сильно, что она подумала, что он сломает позвонки, пальцы впились до крови, царапая ее плоть.
— С собой тебя заберу. Поняла, дрянь малолетняя?!
Но она его не слышала, как не чувствовала и рук на своей шее. Все чувства будто бы поглотил туман, все вокруг расплылось.
Старик продолжал что-то кричать, кровь с его губ и шеи выливалась на ее тело и лицо.
Но она с широко раскрытыми глазами смотрела на его рану, на его выпученные глазные яблоки, на кровь из его рта.
Смотрела. И боялась. Но не могла остановиться смотреть.
В ушах оглушительно билось сердце, словно стук барабанов. Эта дробь накатывала на нее, ознаменовала начало нового периода ее жизни.
Она больше не будет прежней. Если раньше она и таила скромную надежду, что убьет Тайлора и вернется к мирной деревенской жизни, то теперь нет. Это конец. И начало, — вдруг осознала Роза… Нет. Фешта. Она теперь Фешта. Она и раньше уже начала замечать, что неосознанно называет этим мерзким именем, означавшем «муха», на языке, известном лишь Тайлору. Теперь же имечко ей подходило — она стала такой же мерзкой.
Его руки ослабли, голос затих, а красные, с лопнувшими капиллярами, глаза, закатились. Он упал на нее, придавив ее к полу.
Девочке пришлось приложить немало сил, чтобы выползти из-под него. В нос ударил резкий запах — после смерти его прямая кишка расслабилась и содержимое вышло наружу.
Фешта схватилась за живот. То ли от пережитого, то ли от вида и запаха мертвого старикана, то ли от всего вместе взятого, ее желудок не справился и ее вырвало.
Выпрямляясь, она отхаркнулась в последний раз и, еще раз неосознанно взглянув на тело, у нее перед глазами заплясали темные круги. Поняв, что сейчас она упадет в обморок, она заставила себя отойти, лишь бы, не дай Свет, свалиться на старика или в собственную блевотину. Девочка сделала пару шагов пьяной походкой и бревном упала в какие-то ящики, подняв над собой облако пыли.
«Марфа будет в ярости» — пронеслось в голове, перед тем, как она упала в обморок, который позднее перерос в сон.
Через пять часов, когда буря успокоилась, а на горизонте показались первые зачатки рассвета, воины, наконец, смогли позволить себе отдохнуть.
Первым в трюм вошел Морда. На его крики с благим матом прибежали и все остальные.
— Еб твою ж мать! Фешта! Че это за херня блять?! — самое безобидное, что он сказал.
Вошедшим предстала достаточно… М-м-м… интересная композиция.
В углу, на расстеленном покрывале лежал Клинк. Фешта неуклюже развалилась в другом конце помещения в каких-то ящиках и мусоре. А посередине разлегся плашмя вытянутый худощавый старик в кроваво-блевотной луже, которая вдобавок была размазана по всему полу — бездыханное тело старика, которого во время шторма мотало туда-сюда, послужило для этого кистью, которая размалевала большую часть поверхности.
— Ну и мерзость, — пробормотал Глеб, скривившись.
Рината пропихнулась через толпу вперед, выглянула из-за плеча Марфы и, ойкнув, ретировалась обратно.
Первым делом она подошла к Феште. Грудная клетка девочки вздымалась от ровного дыхания. Это хорошо. Пульс был в норме и особых повреждений на теле не было. Целительница вытерла ей рот тряпочкой, а Тайлор поднял девочку и положил рядом с Клинком.
— Откуда он тут взялся? — спросил Остьен.