— Может быть, — пожал плечами он.
— Тебе никто не привиделся? — спросила Марфа.
— Да. Привиделась, — коротко ответил он, а потом добавил, когда Фешта подумала, что он больше ничего не скажет, — моя покойная супруга. Она загородила собой мемозину и приказала очнуться. И я очнулся.
— Понятно, — кивнула Марфа, словно подтверждая свою догадку.
— Также эта Малания пообещала, что больше мемозины трогать наш корабль не будут и… — он коснулся своего подбородка кончиками пальцев. Фешта уже не раз замечала у него этот жест, когда рыжий смотрел на море, — и отпустила.
— И вправду. Я мемозин видел лишь издали. Они больше не приближались, — сказал Остьен, — это все?
— Да.
Девочка отвернулась от рыжего, посмотрела на Клинка. Тот уже закрыл глаза и спокойно дышал, иногда вздрагивая время от времени во сне.
Давно он уснул?
Фешта не знала, лишь натянула оленью шкуру ему до самого подбородка, отчего мальчик что-то просипел. Она подняла голову посмотреть на Бродда. Тот все также неподвижно лежал, отвернувшись к стене. Голубой свет мерцал, играясь красками, на его спине.
Она подошла к нему, села на корточки и приложила к его шее два пальца. Это действие она не раз видела у Марфы, и нужен он был, судя по всему, чтобы определить жив ли человек или нет. Как ей потом объяснила Рината, нужно найти вену на шее у человек и проверить, есть ли пульсация или нет.
Впрочем, сейчас это не было необходимо — она уже на подходе увидела насколько синее было его лицо и его остекленевшие глаза, уставившиеся перед собой. Но ей нужно убедиться.
Пульса не было.
Он мертв
— Бродд мертв, — произнесла она без интонации.
Бродда решили пустить вплавь по одной из лодок, прикрепленных к бортам корабля, а затем поджечь выпущенной Тайлором, как командиром, стрелой с горящим наконечником.
Никто из воинов не оплакивал его — как не оплакивали и прошлые потери. Лишь Рината тихо всхлипнула и утерла рукавом скромную слезу.
Фешта никогда не забудет ошеломление и шок на лицах людей, когда она сообщила им о смерти парня. Только Марфа не выглядела удивленной, она огорченно нахмурилась и отвернулась, будто бы знала, что он умрет, но продолжала надеяться на лучшее.
Они молча стояли и наблюдали за догорающей лодкой. День был серым, небо заполонили облака, с которых скромно падали снежинки. Девять неподвижных фигур смотрели в одну и ту же сторону. Даже Клинк не послушал наказаний Марфы и выбрался наружу, укутавшись в шкуру.
— Родился в море и умер в море, — разрушил тишину Морда.
— Чего? — спросил Глеб.
— Он рассказывал, что мать родила его в гавани Меда на западе Авглора.
От лодки остались лишь сгоревшие угли, которые медленно погрузились под воду. Они простояли еще минут пять, прежде чем целительница шепнула:
— Иди внутрь, мальчик. Иначе опять себе обморожение схлопочешь.
Не возражая, Клинк поплелся к лестнице в трюм, а Фешта за ним. Остальные взрослые продолжили стоять наверху.
Девочке было дурно на душе, ей, как никогда, захотелось дать воле слезам, но она себе не позволила этого.
Клинк улегся на свое место, а девочка присела, подперев спиной стенку.
— Кто ты для Тайлора? — спросила она немного погодя, — Почему он спрыгнул в море вслед за тобой?
— Я — никто для него, — ответил он коротко.
Фешта хотела задать наводящий вопрос, но мальчик уже опередил ее.
— Но мой отец прослужил ему верой и правдой больше десяти лет.
Он помолчал. Его кадык дернулся, когда он сглотнул. Заговорив, его голос слегка дрогнул.
— А потом умер, защищая во дворце столицы.
— Во дворце? Что кучка разбойников там забыла?
— Разбойников?! — он аж сел на полу, его глаза зажглись гневным золотом и уставились на нее, — Ты за кого нас принимаешь, девка?!
Девочка опешила. Если не разбойники, то кто они?
— Я… — она попыталась подобрать слова в свое оправдание но ничего не нашла. Опустила взгляд вниз, — извини… Мне и самой стоило догадаться…
Клинк успокоился. Его глаза вновь потемнели до карего с редкими янтарными прожилками. Но он так и остался сидеть напротив девочки.
— Мы не разбойники, — сказал он, смотря в доски на полу, — мы солдаты Авглора, а Тайлор — подполковник. Бывший подполковник.
— Бывший? Что случилось? И почему рыцари Севера гнались за вами? Что вы натворили такого?
— Мы ничего не делали, — проговорил он и его глаза тлели потухшим солнцем, — абсолютно ничего. Мы сидели за общим столом, праздновали какой-то там очередной столичный праздник, пили, ели, танцевали. Меня тогда отец с собой взял, потому что я уже достаточно взрослый.