- Они не нападут на вас, - сказал Чоу, снимая руку с моего плеча.
Меня обуяла чертовская гордыня и я не спросил у него, так ли он в этом уверен.
- Благодарю вас, семпай. - Сделав шесть шагов, я повернулся и отдал ему "рей" и снова повернулся, не глядя на псов, ибо таково основное правило - если ты смотришь им в глаза, они воспринимают твой взгляд как вызов, и это все, что им надо; так что я шел себе вперед, прислушиваясь к глухому ворчанию за спиной, которое становилось все громче, они разомкнули круг и поплелись за мной по пятам, а я шел себе, глядя прямо перед собой - какой тут прекрасный вид в окружении влажной буйной растительности, в переплетениях которой колыхалась голубоватая дымка, но этот вид ненадолго останется в памяти, если они примутся за кровавую разборку, эти псы, напоминающие акул, что кружат вокруг измученной жертвы, и стоит им только ощутить первый вкус крови, как они сходят с ума; вот так он себя и вел, полковник Чоу, когда, медленно поворачивая голову, прицеливался в меня глазом, пытаясь раз и навсегда понять, не предам ли я его, как только окажусь на пороге цивилизации...
"Та шин шоу-иен! Пьен яо та!"
Господи Иисусе, да что же такое он им тогда сказал, но теперь уже поздно ломать себе голову, потому что мне уже не повернуть назад, и оставалось только полагаться на карму, кис-мет, судьбу, называйте ее, черт побери, как хотите; я обливался потом, а эти создания продолжали следовать за мной, я слышал топотание их лап, но продолжал идти не оглядываясь, глядя прямо перед собой тут такой прекрасный вид...
21. Матрац с горючкой
- С тобой все в порядке?
- Да.
- Где... - Она осеклась.
Жарко, как в аду, и душно. Трубка плавала у меня в руке.
- Послушай, ты кое-что можешь сделать для меня.
- Все, что угодно.
- Кто у вас дежурит на рации в Верховном Комиссариате?
- Очень милые ребята. Все мои друзья. Я прихлопнул москита на левой руке, после которого осталось пятнышко крови.
- Спроси у них, не могут ли они перехватывать передачи на частоте 416 мегагерц. Требуется знание камбоджийского языка.
- Попробую. Что за передачи?
- Шоды.
- Кого?
.Связь была ненадежной; удивительно, что она вообще работала в этой Богом проклятой дыре.
Наступило молчание, после которого послышалось:
- Господи... Но с какой стати ей... ты хочешь сказать, что ей поставили подслушку?
- Да. Прямо у вас под носом.
- Понято. Я тут же начну действовать. Это все?
- Пока да.
- Ты хочешь сказать, чтобы поставили круглосуточное прослушивание, да?
- Да. - Я сам должен был подумать об этом, и то, что я отмахал сорок миль по жуткой жаре и в духоте, не могло служить мне извинением. - Да, нон-стоп.
- Хорошо. Мартин, как здорово, да? Как ты... впрочем, ладно. Это очень важно!
- Да. И теперь я могу что-то предпринимать.
- Ясно. Когда я увижу тебя... - она опять осеклась и потом добавила: Береги себя.
В трубке наступило молчание.
Сколько же градусов? Просто поразительно, что эти чертовы москиты еще могут летать; вентилятор не работал: в последний раз, когда его включили, от влажности произошло короткое замыкание и потолок обуглился - привычное дело в таких местах.
Я снова вышел на оператора, дал ему номер и стал ждать.
За единственным запыленным окном открывался вид на улицу, на которой не было видно ни одной машины - только мулы, рикши и пешеходы, некоторые из них тащили на голове плетеные корзины, заполненные головками мака, тут все благоухало запахом мокрой мешковины, перемешанной с какой-то горечью; похоже, что тут недалеко проводили первоначальную очистку сырья, и лаборатория вроде бы размещалась в покосившемся ангаре из ржавого железа, с высокими окнами, в которых отражались лучи заходящего солила.
Ритмичные движения за стенкой ускорились, кто-то издал страстный стон: кровать стояла у стены и был слышен каждый скрип. Девушки все время попадались мне навстречу. "Хочешь девочку?" - "Нет, но, может быть, у вас есть что-нибудь от москитов?" - Емкость с жидкостью стояла на стойке, и я отлил себе немного.
Прозвучало слово по-китайски.
- Чен?
- Кто это? - По-английски.
- Джордан. Короткое молчание.
- Иисусе, ты еще жив?
- Послушай, Джонни. Тебя прослушивают.
- Ты хочешь сказать?..
- Тебе кто-то всунул электронную подслушку. "Клопа". В трубке раздался легкий треск.
- Не может быть. Тут всегда кто-то есть. - Но чувствовалось, что он поражен.
- Могли подключиться к телефонной линии снаружи или врезать в стенку. Тебе надо как следует все проверить. Снова молчание.
- Ты уверен?
- Да.
- Как... - Он осекся, точно как Кэти, ибо понял, что, если я прав, то нас подслушивают и сейчас. - О`кей. Все ясно, я отключаюсь.
Я повесил трубку. Самое главное сделано. Первым делом надо было посадить человека прослушивать Шоду, контролировать ее связи. Затем надо было предупредить Чена, что я и сделал. Но я не смог попросить его вылететь за мной, если у него есть такая возможность, я не хотел, чтобы мою просьбу услышал кто-то еще. Через час я снова созвонился с Кэти.
Мой летный комбинезон превратился в лохмотья после прыжка и похода через джунгли; найдя поблизости магазинчик, заваленный джинсами, куртками, кимоно и рубашками, я провел тут немало времени, подбирая одежду, в которой нуждался, после чего, вернувшись в гостиницу, принял душ и переоделся, то и дело смахивая москитов с лица и рук: солнце спустилось в джунгли, и они обнаглели. Закрыв окно, я опустил тонкую выцветшую занавеску, оставил гореть лишь лампочку под потолком.
Кэти не оказалось дома, и, позвонив в Верховный Комиссариат, я наконец нашел ее там.
- Мы же все организовали, - сказала она.
- Что ты имеешь в виду?
- Когда что-то в самом деле важное, я никогда не теряю времени. - В голосе ее звучало лишь удовлетворенное самолюбие, ни капли обиды. Она в самом деле сработала чертовски быстро.
- Я не сомневался.
- И я просто счастлива. Почему ты снова звонишь? С тобой все в порядке?
- Да, но ты должна еще кое-что сделать для меня. Позвони Джонни Чену и договорись с ним о встрече в здании Верховного Комиссариата. Внутри. Когда он явится, узнай, сможет ли он вылететь ко мне.
- Куда?
- Он знает.
Я не хотел, чтобы ее видели с Ченом, и не хотел, чтобы она знала, где я нахожусь. Кто подслушивал Джонни Чена, вполне возможно, он и следит за ним, и я не хотел, чтобы она засвечивалась.
- Хорошо, - сказала она.
- Скажи, пусть он проверится по дороге. Нет ли за ним хвоста. Если есть, скажи ему, пусть избавится от него, прежде чем заходить в здание. Если он не сможет оторваться, пусть не идет на встречу.
- Он в опасности? - секунду помолчав, спросила она.
- Нет. - Чен был готов к подобной ситуации из-за своего образа жизни. - И, наконец, скажи ему, что, когда он найдет "клопа", я хотел бы увидеть его.
- "Клопа"...
- Когда он найдет его, пусть побережет для меня.
- Хорошо.
Раздался выстрел, и я насторожился. Где-то в дальнем конце улицы, но достаточно громко - крупный калибр.
- Значит, вот так...
- Что там за треск?
- Глушитель у машины.
Короткое молчание, после чего она сказала:
- Вот дерьмо. - Она не поверила мне. - Береги себя, Мартин.
Я сразу же повесил трубку на тот случай, если снова начнется стрельба. Кто-то в отдалении завопил, раздался еще выстрел, и крик смолк. Мне уже говорили, что здесь образ жизни такой: когда я выбрался на разбитую дорогу через джунгли, то первое, на что я обратил внимание, были три сгоревших остова самолетов у взлетной полосы, группа лаосских солдат, охраняющих караван мулов, что спускались по горной тропе, и полдюжины офицеров полиции и армейских полковников с пистолетами на поясе. На улице нередко можно было встретить человека с атташе-кейсом, прикованным цепочкой к кисти, направлявшегося в рафинажную, и еще чаще солдат, сопровождавших открытые грузовики с поклажей от рафинажной к взлетной полосе. Во всех .чувствовалось напряжение, кроме как в местных рабочих, но некоторые из них выглядели совсем пришибленными. При этой жаре много не надо, чтобы вызвать взрыв эмоций и стрельбу.