— Лианна была хорошая женщина, — сказал Рамон. — Зато Елена вроде меня. Мы с ней друг друга понимаем, ясно? — Он даже сам удивился тому, сколько горечи прозвучало в его голосе. — Мы с ней друг друга стоим.
— Как скажешь, — согласился Гриэго, и тут как раз тренькнул сигнал: фургон закончил проверку систем. Рамон выпрямился и следом за Гриэго подошел туда, где светились в воздухе результаты проверки. Показания энергосистемы были чуть ниже допустимых, и Гриэго ткнул в цифры корявым пальцем.
— Не важно, — заметил он. — Может, еще раз проверим…
— Это силовой кабель, — уверенно заявил Рамон. — Предыдущий соляные крысы перегрызли. Надо, надо было поставить на замену золотой. От углепластовой фигни никакого толку.
— Эх, — вздохнул Гриэго и поцокал языком, то ли сочувственно, то ли огорченно. — Угу, должно быть, так оно и есть. Чтоб их, крыс этих. Вот ведь проблема: мы распугали всех хищников, так? Выходит, защитили от них всех тех, кого они жрали раньше — ну, соляных крыс там или плоскомехов… вот они теперь все и заполонили.
— Нескольких крыс я уж как-нибудь переживу, только бы мне не остерегаться чупакабр или красножилеток всякий раз, как до ветра выйду, — возразил Рамон. — И потом, если бы не грызуны, какой бы это, к чертовой матери, был город?
Гриэго пожал плечами и вырубил дисплей. Они договорились о цене: половину с банковского счета Рамона, половину с ожидаемой прибыли — с автоматическим перечислением ее на счет Гриэго. Солнце близилось к горизонту, окрашивая небо розовым, золотым и лазурно-голубым. Под ними раскинулся мерцающий словно прогоревший костер Диеготаун. Рамон допил пиво и сплюнул липнувший к зубам осадок.
— Последний глоток, конечно, не самый приятный, — согласился Гриэго. — Все равно лучше, чем вода.
— Аминь, — кивнул Рамон.
— Ты надолго собрался?
— Месяц, — ответил Рамон. — Может, два.
— Весь праздник пропустишь.
— В том и смысл.
— Еды-то у тебя хватит на такой срок?
— Взял с собой охотничье снаряжение, — заверил его Рамон. — Хоть насовсем там останусь и проживу, если захочу. — Он снова удивился своему голосу, который звучал теперь почти мечтательно.
Оба помолчали с минуту, а когда Гриэго заговорил, слова его ударили по нервам Рамона, наполнив его внезапным страхом:
— Слыхал про убитого европейца?
Рамон, вздрогнув, поднял взгляд, но Гриэго с отсутствующим видом вычищал из зубов пивной осадок.
— А что с ним? — осторожно поинтересовался Рамон.
— Губернатор, сколько я слышал, рвет и мечет.
— Если так, похоже, он в изрядной заднице.
— Ко мне полиция заглядывала. Двое констеблей, серьезнее некуда. Спрашивали, не приходил ли ко мне кто срочно ремонтировать фургон. Ну, если вдруг кому не хочется, чтоб его нашли.
Рамон кивнул и покосился на свой фургон. Густое пиво в желудке, казалось, превратилось в камень.
— И что ты им сказал?
— Сказал, нет, не было никого, — пожал плечами Гриэго.
— А что, правда никого не было?
— Двое, — отозвался Гриэго. — Парень Орландо Вассермана. И этот псих, гринго из Лебединой Отрыжки. Но я подумал, какого черта? Понимаешь? Мне полиция не платит в отличие от остальных. Так что ничего я им не должен.
— Ну, человека все-таки убили, — сказал Рамон.
— Угу, — с довольным видом кивнул Гриэго. — Гринго. — Он сплюнул и пожал плечами, будто смерть гринго или любого другого типа с Европы не имела особого значения. — Я и тебе-то рассказываю только потому, что они спрашивали. Ты улетаешь, они могут это неправильно понять и здорово попортить тебе кровь. Ты просто имей это в виду, когда будешь запасы пополнять.
Рамон кивнул.
— Как думаешь, его поймают? — спросил он.
— Еще бы, — убежденно ответил Гриэго. — Придется. Хотя и попотеть придется хорошо. Им же надо показать эниям, что мы народ законопослушный. И пусть им на это наплевать. Блин, да ведь эти энии лижутся — друг друга лижут и, возможно, губернатора тоже оближут, а потом его же с дерьмом съедят, если он в ответ не оближет их. Но в любом случае он устроит показушный суд на всю катушку — все сделает для того, чтобы показать им, что они нужного человека выбрали. Осудят и повесят, как гребаного пса. Даже если настоящего не найдут. Ты ведь знаешь, Джонни Джо Карденас всегда под рукой. Они сто лет уже как мечтают пришить ему что-нибудь.
— Может, даже хорошо, что я улетаю из города, если так, — заметил Рамон. Он попытался изобразить на лице подобие улыбки и тут же решил, что уж она-то выдает его с головой. — Ну, сам понимаешь. Во избежание недоразумений.