– Я уверена, он не нарушит данного слова, – успокаивающе произнесла миссис Синклер со своего сиденья у окна. – По-видимому, его связной не смог добраться до линии фронта, чтобы выяснить обстановку. Дороги совсем размокли, и попасть в район сражения невероятно трудно.
Длинный день близился к концу, никаких известий для них не было, и бессилие что-либо предпринять сильно раздражало Ровену. Если бы даже для нее нашлась лошадь и удалось усыпить бдительность миссис Синклер, то куда, позвольте спросить, она бы направилась? Ровена подумала, что полковник Пемберли-Мартин еще ни разу не проявил забывчивости и немедленно доводил до их сведения все новости, которые удавалось получить ему самому. Конечно же, полковник с таким же нетерпением, что и они сами, ждет возвращения связного, посланного им в Байонну.
Под натиском медленно наступающей темноты тихо гас свет уходящего дня: дождь как зарядил, так и не прекращался. Любезный хозяин зажег свечи и принес им скромную трапезу. Миссис Синклер предложила ему деньги, но баск только отрицательно покачал головой, дав понять, что уже в достаточной мере вознагражден, и с достоинством удалился в свою крохотную кухоньку, где он устроился, пока в доме обосновались гости.
Раздражение Ровены усилилось.
– Как все это надоело, сил моих больше нет торчать в этом убогом городишке!
– Куда это ты собралась, дорогая? – вопрошающе произнесла миссис Синклер.
– Пойду прилягу. Что-то мне расхотелось ужинать.
В отведенной для нее комнате было сыро и холодно. Ровене безудержно захотелось выйти на воздух, и она сняла свой плед с деревянного колышка, укрепленного над дверью. Ей потребовалось чуть больше минуты, чтобы спуститься вниз и встать под нависающей крышей этого с позволения сказать «коттеджа», прислушиваясь, как дождь выбивает мерную дробь по черепичной крыше и стекает с нее на дорогу. В некоторых местах грязи было по колено, и Ровена подумала, что пробираться по ней – занятие мучительное. Но мысль о возвращении в холодную мрачную комнату приводила ее в отчаяние, кроме того, она хотела попытаться выяснить, какие события произошли.
Ровена не знала, где в данное время разместились супруги Пемберли-Мартин, но она видела, в каком направлении уехала их карета за день до этого.
Стянув узлом волочащийся край юбки, Ровена сошла на обочину. Бурлящие потоки воды неслись по улице, кружась водоворотами вблизи осушительных канав. Когда Ровена наконец добралась до района порта, она насквозь промокла. Дрожа от холода, она остановилась и стала выжимать плед. Море шумело совсем рядом, в нескольких метрах от дороги. Тяжелые волны накатывались на пологий берег и, отступая, оставляли на мокрой гальке поднятые со дна водоросли. Чуть ли не целая флотилия рыбачьих лодок была привязана канатами к причалу, чтобы не сорвало штормовой волной.
Сразу за лодочной пристанью начиналась сильно пересеченная холмистая местность с рядами домов. Именно туда уехала вчера карета супругов Пемберли-Мартин. Ровена натянула на голову капюшон и, медленно обходя наиболее раскисшие участки дороги, двинулась в сторону городка Сан-Себастьян. Когда Ровена, затратив немалые усилия, добралась наконец до первых домов и стала обходить вдоль фасада один из них, с плотно закрытыми ставнями, то едва не была сбита всадником, внезапно вылетевшим из-за угла. Испуганный наездник резко натянул поводья, в последний момент повернув лошадь в сторону. Бледная и перепуганная, Ровена стояла, держась рукой за бок и судорожно глотая воздух.
– Мисс де Бернар! Ну и встреча! У вас ничего не повреждено?
Ровена с трудом приходила в себя. Она узнала лейтенанта Гарольда Синклера, молоденького связного полковника Пемберли-Мартина. Ему было поручено разведать обстановку вдоль линии расположения французских армейских частей. Спешившись, лейтенант еще раз осведомился, не причинил ли ей вреда. Ровена заверила его, что с ней все в порядке. Из деликатности лейтенант не стал допытываться, каким образом она очутилась тут одна, без сопровождения. Однако он настаивал на необходимости немедленно отправиться к полковнику, что, собственно, входило и в планы Ровены.
Дом, где остановились Пемберли-Мартин, стоял на скалистой площадке. Это было странное сооружение из нескольких неровно надстроенных один над другим этажей. В нем устроились многие эмигранты из Англии, которым не нашлось места в гарнизоне.
Миссис Пемберли-Мартин сначала не распознала в дрожащей, заляпанной грязью фигуре Ровену. Но поняв это, она в ужасе всплеснула руками и увела девушку к себе в комнату. Минут через двадцать Ровена снова появилась в прихожей, служившей полковнику рабочим кабинетом, переодетая в сухую одежду, одолженную ей миссис Пемберли-Мартин. На ней было платье из пурпурного муслина, полностью скрывавшее ее стройную фигуру. Рукава платья были такие длинные, что их пришлось закатать до локтя, чтобы рукам было свободней. Мокрые волосы Ровены перепутались, плотно прилипли к голове, отчего вид у нее был жалкий и неухоженный. Миссис Пемберли-Мартин едва в обморок не упала, узнав, что Ровена отважилась одна, в непроглядную ночь пробираться по улицам чужого ей городка, но муж ее, более практичный по складу характера, нетерпеливым жестом заставил ее замолчать:
– Ничего особенного, Тилли, не приключилось. Она жива и невредима, и это главное, – потом он обернулся к Ровене и в голосе его зазвучали нотки отеческой заботы: – Тебе не терпится узнать, есть ли новости?
– Да, признаюсь, это так. Ожидание сделалось совершенно невыносимым.
Полковник не успел промолвить и слова, как в разговор снова горячо вмешалась его супруга:
– Разумеется, тебе не хватило терпения. А я ведь, моя дорогая, кажется, предупреждала тебя, а заодно и Аделаиду и миссис Синклер, что в этом городишке нам искать нечего! – она с укоризной смотрела на Ровену, а затем театрально и чопорно продолжала: – Но в этом доме, несмотря на некоторый избыток постояльцев, тебе определенно понравится. Постельное белье вполне приличное, я проследила, как только поставила здесь свои вещи, чтобы в комнате отскребли от грязи все уголки. Не сомневаюсь, что в последующие две недели мы сможем устроиться здесь с несравненно большим комфортом, чем в той жалкой лачуге, которую вам подыскал капитан Йорк. Так что оставайтесь лучше здесь. Согласны?
Но Ровена повернулась к полковнику, не удостоив миссис Пемберли-Мартин ответом.
– Две недели?! – выдохнула она.
Усталое лицо полковника потемнело еще больше.
– К сожалению, мисс де Бернар, новости весьма неутешительные. Лейтенант Синклер только что вернулся из оккупированного французами района, где отдельные наши части стоят в бивачном лагере. Последняя новость, которую я считаю достоверной, проливает свет на недавние события в Шампобере и Монмирае, где французы нанесли поражение прусской армии. Наполеон сам повел своих солдат в атаку, и я склонен считать, что он намерен вести войну до победного конца, пока страной управляет регентский совет.
Руки Ровены, скрытые складками слишком просторной одежды, сжались.
– Это означает, что победа союзнических армий под Ла-Ротьером в прошлом месяце вовсе не была окончательной, не правда ли? Сейчас Наполеон так же далек от поражения, как и год тому назад!
– К сожалению, дело обстоит именно так. Ровена попыталась придать своему голосу больше ровности и бесстрастности:
– А лорд Веллингтон? Где он?
– Он, несмотря на проливной дождь, отдал своим полкам приказ атаковать части маршала Сульта. Я предполагаю, что он намерен потеснить их близ Байонны, а затем заставить отступить по направлению к Пиренеям, хотя в настоящее время исход кампании предсказать невозможно. Надеюсь, что завтра станут известны свежие новости.
– И вы считаете, что в ближайшие две недели не предвидится никаких изменений к лучшему на границе между Испанией и Францией? Неужели она так и останется закрытой?
– Да, я совершенно уверен в том, что пересекать границу в это время, когда они отчаянно защищаются в Ируне и Совелтоне, чистое безумие!