Из дома вышел Льюин-старший:
— Давай-ка поедем на побережье да половим рыбу на зорьке, сынок. Мать собирает нам продукты для ленча. Мы приготовим его на берегу.
Позже, когда от костра остались только тлеющие угольки и мужчины забрались в спальные мешки, отец сказал:
— Твои чувства не были любовью, Джек. Это было проявление своего рода родительской опеки. Вспомни: когда ты был маленьким, приносил в дом всех бродячих кошек и собак, что попадались тебе на пути.
— И молодого оленя, — пополнил список Джек. — Я помню, как тяжело было отпускать его в лес.
Он переживет и это свое чувство, как пережил волнения детства. Ему необходимо было сильное увлечение. Возможно, он допустил ошибку, не используя прекрасное образование, которое дали ему родители. Как сказала Делла, если их поколение будет вести спокойную, размеренную жизнь, кто же будет защищать людей? Нация сильна, когда сильны правители.
Она скажет любому — если найдется слушатель, — что каждому дому присуще что-то свое. Большой дом Донованов был пустынным, потому что в нем было слишком много пустых комнат. Или пустых воспоминаний?
Но в этом одноэтажном доме была такая же щемящая пустота.
Все объяснимо. Лотти не следовало уезжать из того района. Но все ее приятельницы были заняты своими мужьями. Что ж, у нее тоже был муж, более того, она не хотела разводом разрушить его жизнь.
Но он и не просил развода. У него такая великая любовь к своему нелепому делу и такая мизерная зарплата. Но в своей увлеченности он, казалось, не знал, что вокруг него живут люди и кипит жизнь.
Может, Лотти развелась бы с ним, но только если бы весь мир узнал, какая она отважная и как плохо он обращался с ней.
Поэтому ни цента из ее состояния он не унаследует, если она умрет раньше. Отличная идея! Так она и поступит. Она, Лотти Кросс, сама подаст на развод.
Процедура развода прошла гладко. Газеты прокомментировали это событие в двух строках в светской хронике.
И дом стал еще более пустынным. Теперь даже мечты не заполняли углы пустых помещений. Может быть, ей стоит продать дом и переехать в квартиру? Там хоть соседи вокруг.
А может, продать дом и вложить деньги в какое-нибудь дело? С тех пор как Лора предъявила иск на свою долю от продажи старого дома и выиграла дело, ее бедная старшая сестра должна была рассчитывать свои расходы. Делла свою долю отдала ей. Она захотела взять из старого дома Донованов какие-то несуразные вещи.
В конце концов Лотти продала дом и переехала в большой город. Какое-то время она наслаждалась жизнью: яркими огнями, большими компаниями, походами в магазины, расположенные неподалеку.
Скоро квартира показалась ей унылой. Она решила перекрасить ее в более живой цвет.
Розовые стены. Они ей напомнили что-то. А, да, этого смешного доктора Дэна.
Лотти погрузилась в воспоминания о нем. Теперь, когда она не была обременена заботой о близких и любимых и могла в любой момент вызвать такси, пришло время проучить его.
Чем больше она об этом думала, тем привлекательней казалась эта мысль. Лотти посетит его не из-за того, что ей нужно психиатрическое лечение. Но подумать только, как она восторжествует, когда после осмотра он признает ее совершенно нормальной!
Розовые стены. Член палаты представителей Макс Мейер с женой около года назад переехал в столицу. Их будущее жилье подбирала Делла.
— Обещали сделать ремонт к тому времени, как мы приедем, — воодушевленно говорила она мужу.
Это было красивое здание, с крошечными балконами, откуда открывался вид на серебристую ленту Уильяммет, спокойно несущую свои воды на север.
А когда им хотелось хорошо отдохнуть, они ехали на запад, потом шесть миль в гору, к домику на краю горного уступа, к своим добрым друзьям-соседям Льюинам.
Казалось странным, но они считали заслугой Деллы, что их сын вернулся в бизнес отца. И были ей очень благодарны.
— Делла… — Макс открыл дверь и остановился, уставившись сначала на нее, затем на стены дома, напрягшись от мрачных предчувствий.
Делла Мейер заглянула ему в глаза, потом наклонила голову и звонко рассмеялась.
— Макс, разве это не прекрасно? Как зимняя заря. И это мое последнее препятствие. Дело не в цвете, а в нашем отношении к нему.
В тот вечер они сидели на балконе и смотрели на вечернюю зарю, цвет которой повторял окраску их гостиной.
— Я не смогла убежать от любви, — задумчиво пробормотала Делла, — а просто нашла уединение. И это хорошо. У меня было время и возможность оценить это чудо — чудо любви.