Один из мучителей Кристины подошел к ней и присел на корточки. До него было не более полуметра, поэтому девушка, а стало быть и Сергей, смог детально разглядеть лицо бандита. Узкий лоб, сросшиеся на переносице густые брови, черные, всегда прищуренные глаза, похожий на клюв нос и тонкие, свисающие ниже подбородка усы, на кончиках которых болтались по два небольших шарика из синтетического рубина.
Ахмед-Хан плюнул в лицо несчастной пленницы и кровожадно осклабился:
— Все, приятная часть программы закончилась. Теперь будешь умирать, медленно и мучительно, так как ты того и заслуживаешь.
— За что?
Кристина отыскала в себе силы, чтобы прошептать два этих коротких слова. Услышав этот шепот, Сергей весь задрожал. Он бы ни за что не узнал голос своей подруги. Да и вообще, это не был голос человека, это был скорее скрип старой несмазанной двери.
— За что? — возмутился атаман. — Она еще спрашивает! За этот вопрос положено вырвать твой поганый язык! — Ахмед потянулся к висящим на поясе ножнам, в которых дремал старинный кинжал с кривым лезвием, но вдруг передумал: — Пожалуй, я не стану этого делать, иначе ты не сможешь кричать. А нам всем очень нравится, когда ты визжишь, будто поджаренная кошка.
После этих слов бандит нагнулся еще ниже и с мерзкой улыбкой заглянул в глаза своей жертвы. В этот миг Сергею показалось, что главный из хозяев смотрит вовсе не на Кристину, а именно на него, предупреждает: ты следующий!
На этом разговоры и закончились. Кровожадная сущность Ахмед-Хана требовала крови. Только ее он понимал, только ей служил.
— Тащите эту тварь! — атаман поднялся на ноги и указал своим подручным на то место, куда те были должны доставить пленницу.
Бандиты исполнили приказ главаря буквально. Двое из них просто схватили Кристину за ноги и поволокли ее по полу. Девушка жалобно застонала, когда бетонный наждак стал заживо сдирать с нее кожу. Но это было лишь начало. Настоящий ужас и настоящие мучения ждали несчастную впереди.
Кристину подняли и бросили на длинный металлический стол. Ее руки и ноги тут же намертво прикрутили толстой стальной проволокой. Хозяева не особо заморачивались мыслью о нарушении кровообращения в конечностях пленницы. По их единодушному мнению это самое кровообращение той было уже ни к чему.
В поле зрения девушки опять появился Ахмед. Он держал в руке мощную жидкотопливную горелку, такую, какими пользовались еще до эпохи большого нефтяного кризиса. Атаман повернул небольшой вентиль у рукояти, и маленький огонек, прятавшийся в глубине черного жерла, мгновенно превратился в полуметровый сноп ревущего оранжевого пламени.
— Я сожгу тебя, сука! — прорычал бандит. — Ты узнаешь, что чувствовали моя жена и дочь, когда умирали! Я отомщу тебе за их смерть!
— Не надо! — девушка закричала и забилась. — Я не…
Она не успела договорить. Ахмед оскалился словно дикий зверь и направил пламя на обнаженное девичье тело. Огонь залил собой весь экран. В его реве тонули как предсмертные крики девушки, так и вопли озверевших хозяев.
Закончилось все в один миг. Запись оборвалась, видеопанели погасли. На них теперь, как и прежде, светились лишь небольшие окна с кодами, а внизу мелькали параметры запущенных программ.
Сергей стоял слегка покачиваясь. Перед его глазами все еще бушевало пламя. Огонь словно выплеснулся с экрана и выжег весь воздух у него в груди. Юноша почувствовал, что не может дышать, и оттого захрипел.
Услышав этот звук, Евгений Викторович резко обернулся. Он хотел броситься к племяннику, помочь ему, да не успел. Старик так и замер лишь на несколько сантиметров приподнявшись со стула. Хрип Сергея перерос в настоящий рев, и была в нем не только боль, но и ярость, лютая ненависть.
— Придет время, и я найду его… Я найду их всех, — юноша скрюченными пальцами пытался нащупать чье-то невидимое горло. — Тогда они ответят… за все ответят. Клянусь! Будь я проклят, если этого не сделаю!
Глава 4
Россия.
Великий Новгород.
Штаб-квартира хозяев.
Личные апартаменты Ахмед-Хана.
Ахмед заканчивал ужин в кругу своих близких сотоварищей. Как обычно, застолье проходило в просторном зале с высоким арочным потолком. До катаклизма особняк принадлежал одному крутому московскому политику. Но времена изменились, корпорации ослабли, федеральная власть полностью утратила контроль над ситуацией в городе, да что там в городе, во всей стране. Наступило время сильных и решительных людей. Ахмед счел себя сильным. Именно по праву сильного он прихватил этот дом, а заодно с ним и половину города.