Разговор случайно завязался, она по-пьяне рассказала чуть ли не всю свою подноготную. На утро, после всего, она долго проклинала себя, и за развязный язык, и за худшее решение за ближайший месяц. Но, когда при следующей вылазке, снова встретила этого человека и получила от него несколько многообещающих предложений, прекратила бичеванные страдания по былому ритму жизни.
Узнала, что зовут его Кроули, а занимается… Ну, занимается он многими вещами. Иногда воришка, иногда умелый сказочник, где следует, помощник. А когда понадобится, то и учитель. Именно так он и принял ее под свое крыло, обучая всему, что умел сам. Поначалу, Гермиона, разумеется, отказывалась от всей этой деятельности, объясняя все доводами справедливости и чести. Но после того, как ей пришлось съехать с одного жилья, на более захудалое, то совсем отбросила многие из своих принципов.
Честно сказать, Грейнджер все нравилось. Она редко бралась за воровство и проделки подобного формата, просто мало что в этом получалось. По душе были ближе именно обманные уловки. Она любила выискать чужаков среди толпы горожан, потом зазывать их на волнительные туристические маршруты, но когда время было назначено, энная сумма собрана, а подписанные ложные договора сожжены, Гермиона пропадала, словно сквозь землю. На руку было и то, что из всей их своры она одна владела магией.
Поняла, что удача вновь отвернулась от нее именно в тот момент, когда Кроули поймали местные бандиты, угрожая расправой над всей его шайкой. Причин, по которым они обнаружили его, завлекли и накинули обвинений, Грейнджер не знала. Ясным облаком висело только понимание о теперешней безработице. Все летело прахом.
Уже долго не было ночных посиделок с компанейцами, в том числе и Кроули. Не было легких разговоров с Лин на этой самой крыше. Несправедливость сгущалась над ее головой, догоняя пик своей жажды именно в тот день, когда к ней заявился один из тех бандитов. На самом деле не знала, кто они такие или как вообще их можно было назвать. Но тот, кто “общался” с ней, выглядел как раз-таки самым настоящим бандитом из магловских боевиков.
***
Руку оттягивал скромный бумажный пакет из маркета через дорогу. Поднявшись на необходимый этаж, поймала взглядом замок, видимо выломанный. Веду незримую дорожку и натыкаюсь на открытую дверь, всего на несколько дюймов. Моя дверь. По коже пробежался неприятный холодок. Вооружаюсь палочкой, удерживая ее в правой руке. Пакет с покупками тихо упал у обшарпанного косяка.
Толкнув дверь, которая сразу же мерзко проскрипела от слишком медленных движений, быстрым шагом захожу внутрь. Рассматриваю всю комнатушку внимательным взглядом. Больших усилий не требовалось, чтобы понять причину висевшей обстановки. Каждый уголок жилья вздернут, вещи вывалены в беспорядке, даже кровать перевернута и вскрыта по каркасу. Сразу ясно, обычный обыск, но не обычное время для такой ситуации. А значит — следили.
Вот теперь испугалась по-настоящему, ведь на локтях и коленях неожиданно сомкнулась магическая хватка. Сразу же упала лицом в пол. Жгуты грубой веревки затягивались вокруг, будто змеи. Дышать пришлось через рот, сочащаяся кровь перекрыла собой ноздри. Из-за спины донеслось шипящее «Экспеллиармус», палочка с рывком выскользнула из пальцев, от чего страх начал разрастаться еще сильнее.
Он грубо грубо поднял меня за ворот плаща и цепляя волосы. Затем быстро развернул на триста шестьдесят градусов, все еще удерживая в своих медвежьих руках. Перед лицом возник огромных размеров человек. А может и получеловек. Было в нем что-то от упомянутых медведей. Впрочем, я назвала бы его типичным неотесанным мужланом. Густющие брови, тянущиеся от самых висков и почти срастающиеся. Маленькие черные круглые глаза, словно бездонные. Такой же формы лицо, до омерзения неприятное. Лобные и носогубные складки слишком выражены, будто вечно кривились в выражении гнева.
Он разглядывал меня с несколько секунд, а затем растянулся в сальной ухмылке. Поволок к стене напротив, где стоял еще целый обеденный стол с парой стульев. Отшвырнул от себя, прямо на один из стульев. Я больно врезалась, падая на пятую точку и задевая плечом столик, который стал тихонько шататься. Новая порция магических пут обвилась вокруг запястий, прирастая к спинке стула.
— Миледи со шрамом, — прошерстил он грубым басистым голосом, не спуская с лица ухмылку. — Думаю, ты составишь отличную службу нашему господину.
Я молчу. Просто не знаю, что можно на это ответить, а что можно спросить. Уверенности и раньше особо не хватало, а в настоящем времени и вовсе редкий спутник. Паника потихоньку росла, ведь приходили только мысли о кончине.
«Знала же, что рано или поздно поймают за именно такое расточительство магии…»
— Молчишь, да? — он покосился на меня, слегка наклоняя голову в бок.
Я же нагло разглядывала его своими, расширенными от ужаса, глазами. Черная поношенная мантия на несколько размеров больше, казалось бы, куда еще больше. Из под нее виднелся шерстяной свитер с высоким горлом, весь в катышках и местами растянувшийся. Черные брюки с заплатками по бокам заправлены в массивные кожаные сапоги выше щиколотки. Подошва у них оказалась вымазанной в темно-коричневой жиже. Это стало странным открытием, ведь в Лондоне, даже в самых далеких его районах больше недели не было дождя.
— Можешь не выдумывать ответ, мелкая дрянь. Знаем, что ты та самая Гермиона Грейнджер, — он испустил что-то между рыком и лающих смешком. — Как тебе, Героиня Войны, твоя жизнь?
Он снова рассмеялся, откидывая затылок и скрещивая руки на груди. Теперь настал мой черед упираться в него мрачным взглядом. Я смотрю исподлобья, как бы угрожая. Гордости хватало, поэтому никто не смеет унижать меня такими словами. Заметив мой вид, медвежьеподобный пнул в голени, хватаясь за открытое горло. Верхние зубы показались в оскале, обширные брови вдвое увеличились, что дало ясно понять, насколько он был разозлен.
— Будешь так смотреть, уродливая сука, задушу на месте, — вдобавок к своим словам он усилил хватку на моей шее, затем с давлением оттолкнул, возвращаясь к своему прежнему месту в ярде от меня.
— Тогда говори, что ты хочешь от меня,— сплевываю на него , точно также как и кровь, что до этого стекала по гортани. Снова воткнулась требовательным и озлобленным взглядом.
— Попридержи язык, — он без предупреждения замахнулся своим громадным кулаком, от чего я невольно сжалась, пытаясь увернуться; это позабавило мужлана, который тут же рассмеялся. — Все наслышаны о том, как быстро ты учишься, поэтому теперь будешь работать на нас. Пятнадцать процентов тебе, остальное компании. Добрые люди дают тебе возможность заработать на жизнь, потому подумай хорошенько. Через неделю я наведаюсь с гостями и скажешь свой ответ.
— Какой мне смысл соглашаться? — рявкаю, слегка подпрыгивая на месте от нетерпения и злости.
— Ну-ну, крошка, — снова показал зубы в широкой ухмылке, — ты знаешь как теперь обстоят дела в Хакни{?}[Район Лондона, расположенный в центральной части города, считается не самым безопасным для туристов в вечернее время, так как уровень преступности довольно высокий], а в других промысла даже не найдешь… Будь такой же умной, как о тебе говорили в газетах и сама обо всем сообрази.
«Конечно же знала, ваша “банда” с недавнего времени всем незаконным заправляет, где чужакам дороги не дадут. Чертовы выродки.. Похоже, я оказалась связанной во всех смыслах…»
Неназванный мужлан еще с несколько секунд топтался на месте, разглядывая окружающую обстановку, а потом кинул задорное и одновременно угрожающее «подумай», ступая тяжелыми шагами к выходу. Свист, что он напевал по пути, доносился еще какое-то время, а когда совсем стих, я наконец смогла расслабиться, опуская плечи в затекшей позе.