Стелла подавила желание поерзать в кресле, но маленький горячий узелок в животе опустился ниже. И пока она чувствовала жар и покалывание по всему телу, Бью совсем не выглядел возбужденным их беседой. Он только стал есть быстрее. Боже, он занимается сексом так же, как ест? Напористо и жадно?
- Ну, э… - И почему Стелла находит это таким возбуждающим? И почему она вообще думает о сексе с Бью? Это определенно плохая идея. – Таков мой опыт.
- Значит, ты была с мальчиками, а не с мужчинами. Мне в женщинах нравится все. Запах шеи и волос, и того места на запястье, куда вы капаете духами. Мне нравится вес женской груди в моих руках и нежность кожи, которую я чувствую своей кожей. Мне нравится слышать женские стоны. – Он засунул последний кусок в рот, затем приподнялся и вытащил бумажник из заднего кармана. – Мне нравятся теплые бедра и вкус женщины в моем рту. Особенно, если женщине это нравится так же сильно, как и мне. – Встав, он бросил стодолларовую купюру на стол. – А теперь извини, но у меня свидание с холодным душем или каналом порно. Я еще не решил, с чем именно. Может быть, и с тем и с другим.
Глава 9
Сняв бежевую бейсболку, Бью взял с поваленного кипариса футболку. Температура воздуха в Новом Орлеане достигла двадцати девяти градусов, а влажность опустилась с утреннего пика в девяносто процентов до вполне терпимых шестидесяти четырех. Бью вытер пот и мелкие опилки с лица и шеи.
- Нужно было догадаться, о какой работе речь, – сказал он мужчине, державшему бензопилу.
Орудийный сержант Каспер Пеннингтон засмеялся, выключил инструмент, положил его на пенек и открыл холодильник.
- Тогда ты бы, наверное, не приехал. – Взял две бутылки ледяной воды и бросил одну Бью.
Поймав бутылку, тот открутил крышку. Его друг и товарищ по армии, вероятно, был прав. В последние годы Бью был слишком занят созданием своего бизнеса, чтобы прерываться и зависать с приятелями.
Встреча с Каспером напомнила ему, что нужно находить на это время. Даже для того, чтобы просто распиливать деревья.
- Наконец-то я увидел твое жилище, - сказал он, прежде чем поднести бутылку к губам и отпить сразу половину.
Бью провел много часов за стаканом виски или забившись в какую-нибудь нору в ожидании начала операции, выслушивая рассказы Каспера о доме. Двухсотлетняя плантация принадлежала их семье со времен Гражданской войны. Это место когда-то поставляло самые крупные партии сахара с Юга, но теперь огромный дом стоял на пяти акрах земли, заросшей кипарисами и кудзу. Каспер говорил о нем больше, чем о любой из своих жен или череде подружек.
- Истербрук – не жилище. Это мой дом. – Каспер сделал глоток и посмотрел на Бью поверх горлышка бутылки. Карие глаза прищурены от яркого полуденного солнца, щепки и пыль покрывают футболку. – Ты не поймешь, - продолжил он, проглотив воду, - потому что вырос в форме ВМС и постоянно переезжал.
Юнгеры переезжали, но даже если бы Бью всю жизнь жил в одном месте, он сомневался, что смог бы увидеть в старом доме с массивными колоннами и круговыми галереями что-то, кроме груза на своей шее.
- Могу лишь сказать: тебе повезло, что ты владеешь строительной компанией и можешь позволить выбрасывать на это деньги.
Каспер поднял палец и сказал:
- Три. Три строительные компании. Продажа, строительство новых домов, перестройка и реставрация. – Он прихлопнул насекомое, кружившее вокруг его головы. – Ты прав насчет выбрасывания денег. – Чуть раньше Каспер провел Бью по дому, часть которого была отреставрирована, а другая нуждалась во внимании. – Но это стоит каждого цента. Детство в Истербруке было потрясающим. Я пробирался под ветками кудзу и стрелял по белкам. – А когда вырос, надел камфуляж и стал стрелять по вражеским солдатам. Каспер указал на заброшенную пашню за домом: – Там были старые бараки рабов. Сейчас остались только опасные нагромождения бревен, но ребенком я их излазил вдоль и поперек, - продолжил он, показывая то туда, то сюда, где валялись куски дерева и бревна, когда-то бывшие частью действующей плантации. В его голосе зазвучала ностальгия, и, черт, это могло бы оказаться несколько смущающим для парня, если бы он не был стодевяностосантиметровой стеной жестких мышц. – Истербрук пережил войны и ураганы, хотя и понес некоторые убытки от затопления во время «Катрины».
Солнечные лучи пробивались сквозь влажную дымку и поджаривали лицо и плечи Бью. Он вылил остатки воды на голову, пока Каспер рассказывал о реставрационных работах, которые провел после урагана. Холодная вода побежала по лицу и плечам Бью, намочила обнаженную спину и грудь. На руках выступили мурашки. Прямо как от душа, который он принял накануне. После того как посмотрел порно.