— Я все еще не пришла в себя, — сказала Пруденс, показывая на свою левую щеку, когда она встала, чтобы поцеловать Робин в обе щеки. — Я немного боюсь пить, вдруг все выльется… Ты очень похудела, Робин, — добавила она, садясь обратно.
— Да, в ВГЦ не очень-то кормят, — сказала Робин, садясь напротив. — Тебе пришлось делать что-нибудь ужасное у стоматолога?
— Предполагалось, что он заменит старую пломбу, но потом он нашел еще одну, которую нужно было сделать, — сказала Пруденс, проводя пальцем по лицу. — Ты бывала здесь раньше?
— Никогда.
— Лучшая паста в Лондоне, — сказала Пруденс, передавая Робин меню. — Что ты хочешь выпить?
— Ну, я не за рулем, — сказала Робин, — так что я выпью бокал просекко.
Пруденс заказала это, пока Робин изучала меню, прекрасно понимая, что хорошее настроение Пруденс может вот-вот измениться. Когда они сделали свой заказ, она сказала:
— Ты, наверное, удивилась, услышав меня.
— Ну, — сказала Пруденс, улыбаясь, — не совсем. Из того, что мне рассказал Корм, у меня сложилось впечатление, что ты — эмоционально-интеллектуальная сторона партнерства.
— Верно, — осторожно сказала Робин. — Итак… ты подумала, что я хочу встретиться, чтобы попытаться наладить отношения между тобой и Страйком?
— Разве нет?
— Боюсь, что нет, — сказала Робин. — Я здесь, чтобы поговорить о Флоре Брюстер.
Улыбка сползла с лица Пруденс. Как и ожидала Робин, она выглядела не только встревоженной, но и рассерженной.
— Так он послал тебя…?
— Он меня не посылал. Я здесь исключительно по собственному желанию. Он может быть в ярости, когда узнает, что я сделала.
— Но он явно понял, кто…
— Да, — сказала Робин. — Он понял, что Флора — Город Мучений. Мы с ним поспорили на эту тему. Он считает, что Флора должна давать показания против ВГЦ, а не рисовать картинки того, чему она там была свидетелем, но я сказала ему, что, может быть, эти картинки в Pinterest — это ее способ переварить все это. Я сказала, что она, вероятно, пережила там ужасные вещи. В конце концов, Страйк согласился не преследовать ее, не вести за ней следствие.
— Понятно, — медленно сказала Пруденс. — Ну… спасибо за…
— Но я передумала.
— Что?
— Я передумала, — повторила Робин. — Поэтому я и попросила тебя о встрече. Я хочу поговорить с Флорой.
Пруденс, как и ожидала Робин, теперь выглядела откровенно рассерженной.
— Ты не можешь этого сделать, Робин. Ты не можешь. Ты понимаешь, в какое положение меня это ставит? Единственный способ, которым Корм мог узнать, кто она…
— Он уже знал, что Флора была в церкви. У него были даты, он знал, когда она ушла — все. Именно поэтому, когда ты позвонила ему и обвинила в том, что он пристает к твоему клиенту, он смог выяснить, кто такой Город Мучений.
— Неважно, что вы знали раньше. Робин, при всем уважении…
— При всем уважении, Пруденс, у тебя был выбор — сказать или не сказать нам, что у тебя есть клиент, который сбежал из ВГЦ, и ты нам сказала. У тебя также был выбор, звонить ли Страйку и обвинять его в том, что он приставал к твоей клиентке. Именно ты позволила ему выяснить ее личность. Ты не можешь обвинять его в том, что он выполняет свою работу.
Подошел официант с просекко для Робин, и она сделала большой глоток.
— Я здесь потому, что человек, для извлечения которого из ВГЦ мы были наняты, вчера выбрался оттуда, но он очень растерян и, вероятно, находится в опасности. И не только самоубийства, — добавила она, когда Пруденс заговорила. — Мы думаем, что церковь могла бы принять более активное участие в их смерти, если бы ей дали такую возможность.
— Это доказывает, — сказала Пруденс горячим шепотом, — что вы оба не понимаете, во что вмешиваетесь. Люди, которые выходят из ВГЦ, часто бредят. Они думают, что церковь или Утонувший Пророк преследуют их, следят за ними, возможно, собираются убить их, но все это парано…
— В понедельник в наш офис пытался проникнуть вооруженный человек в маске. Он был заснят на камеру. В прошлом году бывший член церкви был убит выстрелом в голову. Мы точно знаем, что они следили за матерью двоих детей, которая повесилась на этой неделе после звонка с анонимного номера.
Второй раз за этот день Робин наблюдала, как подобная информация действует на человека, который никогда не сталкивался с угрозой насилия в своей повседневной жизни.
Официант поставил закуску на столик между двумя женщинами. Робин, которая была очень голодна, потянулась за пармской ветчиной.
— Я не собираюсь делать ничего, что может угрожать благополучию моей клиентки, — негромко сказала Пруденс Робин. — Так что если ты пришла сюда, желая… не знаю… Познакомиться или получить конфиденциальную информацию о ней…