— Заберешь все с собой. Я ничего не хочу.
— И не думай, и не мечтай! — резко мотнула головой Надя. И оглянувшись на дверь, присела на единственный в боксе стул.
— У тебя отдельная палата. Отпад! Как у Хилари Клинтон.
Наталья только головой покачала. Надя всегда сражала окружающих наповал своими оценками и сравнениями. Такое только ей одной могло прийти в голову. Хилари Клинтон! Спасибо, не Маргарет Тетчер.
— Интересно, сколько раз Хилари делала аборт от Била? Как думаешь?
— Думаю, не твоего ума дело.
— Она-то наверное не в такой палате лежала. Телевизор, холодильник, слуги, охранники, все к ее услугам. Только пальчиком шевельни. Хотя, у тебя тоже ничего, — спохватившись, добавила Надя. — И вид из окна чудесный.
— Хороших подруг надо иметь. У меня везде подруги, — ответила Наталья, — Твоя беда, что ты дикарка. Постоянно со всеми конфликтуешь. С людьми надо дружить.
Странные отношения связывали этих двух девушек. И дело было вовсе не в разнице в десять лет. Когда они познакомились, четырнадцать было Наталье. Она увидела сидящую на ступеньках у двери в главный корпус крохотную девочку. Та была как собачка привязана за шею веревкой к дверной ручке. Очевидно, чтоб не сбежала. Девочка и не собиралась никуда убегать. Она, склонив голову на колени, безмятежно спала. Немытая, непричесанная, одетая в обноски и лохмотья. Какая-то дикая пародия на «Аленушку» с картины Васнецова. В сердце юной Натальи в ту секунду вонзилась тупая ржавая игла. Так с тех пор и не вышла оттуда.
Наталья отвязала немытую «Аленушку» от двери и поволокла непосредственно в кабинет ЛорВаси Гонзалес. В кармане девочки была найдена записка из которой следовало. Ее мать, проводница поездов дальнего следования в данный момент и имеет «средствов» на содержание ребенка. Как только «средства» появятся, она, Глафира Петровна Разоренова заберет ее обратно. Ни возраста девочки и ее имени в записке указано не было.
С согласия Гонзалес Наталья взяла над девочкой шефство. Стала для нее матерью, няней, старшей сестрой, воспитательницей, подругой, всем на свете. Имя ей дали Надежда. Наталья научила эту, по выражению ЛорВаси, «Маугли, подмосковного разлива», всему, что знала и умела сама. Чистить зубы, умываться, застилать постель, есть ложкой и вилкой, а не руками. Когда пришло время, она же учила ее читать и писать.
Надя осторожно пересела на кровать, в ноги к подруге. Заботливо поправила одеяло и, оглянувшись на дверь, тяжело вздохнула.
— Что нового в «Журавлике»?
— Отстой! — раздраженно передернула плечами Надя. И поморщилась.
— Погоди! — нахмурилась Наталья. — Кто тебя отпустил? ЛорВася в курсе? Ты хоть кому-то сообщила, что поехала ко мне?
Надя не ответила, опять передернула плечами.
— Значит, так! — жестко сказала Наталья. — Сейчас посидим, поболтаем и все! Тут же едешь обратно, поняла?
— Поняла, поняла.
— И чтоб без фокусов! Я вечером позвоню и проверю. Дай слово, что сегодня же уедешь обратно.
— Даю, даю слово! Могу даже два.
Надя обиженно сжала губы в тонкую ниточку и уставилась поверх головы Натальи в окно. Хотя за ним ничего интересного не было. Сплошь зелень кустов.
— Ну, что у тебя стряслось? Выкладывай! — сказала Наталья.
— Ничего!
— Не слепая, вижу.
Надя долго молчала, вздыхала, поправляла на носу очки. Наталья терпеливо ждала.
— Знаешь, я впервые в жизни встретила своего мужчину. Ну, того самого. Единственного. За которого хотела бы выйти замуж, — грустно сказала Надя.
Зачем-то сняла очки и вытаращила на подругу свои огромные глазищи.
«Только этого не хватало!» — молнией пронеслось в голове Натальи. Она несколько секунд испытующе всматривалась в ее лицо. Без очков Надя выглядела как лягушонок, вытащенный из грязной лужи на асфальт.
«Пора ей глаза сделать!» — думала Наталья. «Кстати, и зубы тоже!».
— Где это ты его встретила, своего мужчину?
— Не иронизируй, пожалуйста! Все очень серьезно.
— Он кто?
— Художник. Кажется. Точно не знаю.
— Как зовут?
Надя только пожала плечами. И опять напялила на нос очки.
— Еще не успела выяснить? Сколько раз встречались?
Надя молча выставила перед своим лицом один единственный палец. Озабоченно посмотрела на него. И тут же начала обкусывать на нем ноготь.
— Сейчас получишь! — угрожающе рыкнула Наталья. — Сколько говорить, ногти кусают только дремучие дебилки! Ты должна стать воспитанной интеллигентной девушкой. Образцом для подражания!
— Не буду, не буду! — поморщившись, заявила Надя. И даже спрятала обе руки за спину. Чтоб не впадать в искушение.