– Шепчась! Какая разница? О чём они говорили?!
– Я знаю, что шепчась, просто хотел проверить. Так вот, о чём я? Мне показалось, что я слышал слово «барьер». Ещё Маркелий был очень зол, сказал, что Теора ничего не может. Не знаю, чего именно она не может, но он так сказал. Слуга говорил одно и то же: «Всё образуется, мой господин», «Я уверен, вы найдёте решение, мой господин» и так далее.
Понятно только, что ничего не понятно. Что ж, по крайней мере, теперь точно понятно, что Маркелий пытается что-то сделать. И вряд ли что-то хорошее. Об этом знают Тимий и, скорее всего, Теора. Но пока главному советнику что-то не удаётся, и сие обстоятельство, само собой, его очень злит.
– Новостей от Маши нет? – спросила я на всякий случай.
– Никаких.
Выслушав, что Влад собирается делать дальше, что-то одобрив, а что-то забраковав, я попрощалась с другом и предупредила, что, возможно, долгое время не буду ему звонить, хотя не настаивала на том, что именно так и случится. Не могу же я до конца быть уверенной в том, что моя задумка увенчается успехом. Вернулась в город я, как и обещала, к полудню, даже чуть раньше, чем предполагала. Возле гостиницы кареты барона по-прежнему не было. Решив, что просто приехала слишком рано, я привязала волка и стала ждать. Наступил полдень. Прошло ещё пятнадцать минут. До чего же я не люблю это ожидание! Я зашла в гостиницу и спросила у администратора, не видел ли он Амальхора, но тот дал отрицательный ответ. А вот это уже подозрительно: он ведь обещал в полдень быть на месте, независимо от того, состоится аудиенция или нет! Неужто барон решил кинуть меня раньше, чем я кинула его? Но может быть и объяснение попроще: разговор с королём затянулся, и поэтому он опаздывает. Вряд ли он попросит короля подождать и помчится сюда, чтобы сообщить мне о том, что разговаривает с королём и задержится. Наверное, мне стоит всё-таки его дождаться.
Но как же я не люблю ждать! Уж лучше я поеду к резиденции короля и найду Амальхора сама. А то на меня уже люди как-то странно косятся: я тут с волком больше часа стою! Всё, решено. Мы поехали по людной улице прямо к главной площади. Уж как до резиденции короля доехать, я знала. Других волков почти не наблюдалось: в основном транспортом служили лошади. Чтобы попасть на улицу, с которой можно сразу выехать на главную площадь столицы, нужно было пересечь небольшой переулок, который сейчас отчего-то был просто забит людьми! И сквозь эту огромную толпу никак не проехать, все галдят и не желают расступаться. Постепенно мне удалось преодолеть небольшое расстояние. Будь я на лошади, это оказалось бы не так-то просто, но зубастая, пусть и добрая мордашка волка была для местных жителей веским аргументом, чтобы разойтись в стороны. Пока ехали, до меня доносились обрывки разговоров:
– … днём и в столице! Куда же стража смотрит?
– Да что вы говорите? А преступник? Его поймали?
– … неожиданно… и кровь повсюду…
– … страх какой! А кого убили-то?
– Да почём мне знать? Отсюда ж не видно ничего…
– … непонятно, кто, зачем… сразу убежал… Ох ты ж! Волк!
Последняя реплика принадлежала толстой женщине, которая, неожиданно обнаружив за своей спиной моего мирного хищника, испуганно отшатнулась, сшибив собой нескольких людей. В толпе вся информация искажается, но факт неоспоримый: в центре перекрёстка что-то произошло. Отсюда уже видно чью-то карету… знакомую карету!
Когда удалось, наконец, пробраться к центру перекрёстка, единственному месту, куда толпа опасалась подходить, я спрыгнула на гладкую каменную дорогу и удивлёнными глазами окинула пару стражников, в данный момент отгонявших кучку любопытных детей, перекрывшую проезд карету с чуть приоткрытой дверью, откуда на мостовую капала кровь, и рыдающего на козлах Джона.
– Как же так, как же так?! – восклицал слуга. – Я ведь даже понять ничего не успел…
Я догадываюсь, что это вряд ли мне понравится, но всё же…
Приблизившись, я заглянула в окно кареты. И тут же отшатнулась, потому что зрелище было весьма и весьма специфическое. Понятно, почему на дорогу вылилось столько крови… непонятно, кто это всё устроил. Собравшись, я активировала тайное зрение и заглянула внутрь кареты уже с его помощью, потому что, во-первых, внутри было темно, во-вторых, когда видишь предметы насквозь, воспринимать их становится немного проще. Отрезанная голова барона Рэна Амальхора лежала на полу кареты, если чуть точнее, она не до конца упала, а висела, касаясь пола, на узком куске кожи шеи. Вся его одежда была заляпана кровью, причём как-то сразу стало очевидно, что кто-то обыскивал карманы барона. И его сундук: на крышке тоже были кровавые отпечатки рук. Шпага барона, которую он всегда носил с собой, была не до конца вытащена из ножен; пальцы Амальхора по-прежнему сжимали её рукоять. Не пригодилась ему моя высококлассная магическая работа…