Вдруг где-то совсем рядом раздался вкрадчивый голос Михаила Борисовича:
— Это какое-то жесткое порно, Сонечка. Нам не подходит. Я предпочитаю классику, с хорошим разогревом и всякими нежностями.
— Ах, как не по мне это ваше мурлыканье, Михаил! Ну да ладно, выбирать не приходится.
Ирина стояла, прислонившись к стене, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Она видела, как удалялись в сторону зарослей жасмина Михаил Борисович и Соня, и мысленно комментировала услышанное: «Значит, концерт закончился. И этим бедолагам кроме как в кустах негде утолить желание плоти. А ведь я тем же мучаюсь. Неутоленностью желаний. Чем я лучше этих двоих? Разница лишь в том, что я прикрываю свои грешные мысли романтическим флером, а они называют вещи своими именами».
Она села в кресло и стала ждать Анатолия. Но прошло полчаса, а его все не было. К ее ногам упал небольшой камушек, затем еще. Ирина встала, выглянула с террасы наружу и увидела стоящего внизу Сергея.
— Это ты? — спросила она, чувствуя, как быстро забилось сердце.
— Я, — без улыбки ответил он тихим голосом. — Вот твои босоножки.
Он поднял руку, в которой держал ее светлые босоножки.
— Ты одна?
— Да. Но скоро должен прийти муж. Концерт закончился.
Сергей, недолго думая, взобрался на выступ террасы и, держась одной рукой за перила, подал Ирине босоножки, а затем крепко обнял ее и поцеловал. Она задохнулась от поцелуя, от близости его горячего тела, чудесного аромата одеколона, напоминающего морской бриз…
Стукнула входная дверь. Ирина отстранилась, шепнула «Уходи!» и быстро пошла в комнату.
— Ты чего не спишь? — спросил Анатолий, не зажигая свет.
— Не спится. Тебя ждала.
— А мы еще прогулялись после концерта. Погодка-то шепчет. Ну, я в душ. А ты ложись. Поздно уже.
Ирина не стала зажигать свет, разделась и легла.
Хм, «прогулялись». И с кем же? С ней? Интересно, о чем они говорят? Хотелось бы надеяться, о более возвышенном, чем Соня с Михаилом Борисовичем. В том, что Сергей никогда не заговорит с ней на подобном языке, она была уверена.
Когда Анатолий вышел из ванной, Ирина сделала вид, что уснула.
Лина улетела на родину по служебным делам, и Анатолия как будто подменили. Он даже перестал бриться. Два дня подряд он сидел с Осокиными на пляже и играл в карты, то и дело прикладываясь к бутылке пива. Дискотека перестала быть для него центром притяжения. По вечерам на террасе они с Николаем Андреевичем играли в нарды и пили все то же пиво. Ирина проводила время в компании Августы.
— Ну, как успехи на любовном фронте? — спросила Августа, когда они после ужина решили пройтись по бульвару.
— Ты это о чем? — сделала непонимающее лицо Ирина.
— Можешь не стараться. У меня на такие дела особый нюх. За версту чую влюбленную парочку. Заметь: по-настоящему влюбленную, а не так, как у нашего гинеколога с Софочкой. Сплошной кобелизм. Мой Андреич слюнями изошел. Ему тоже так хочется. Чтобы без всяких там муси-пуси, сразу в дамки. Но мое присутствие отдаляет столь вожделенные занятия. Думаю, по приезде домой он оторвется по полной.
— Твой цинизм иногда просто убивает. Августа, ведь ты не такая. Сама же в этом призналась.
— Да, в душе я другая. Но иначе нельзя. Если жить только истинными чувствами, в том числе ревностью, страдать, переживать, плакать, то не хватит сердца. Вот я и выбрала этот махровый цинизм. У нас с мужем уже давно сложились определенные отношения, основанные на взаимной неприкосновенности чужой территории. Хотя я замечаю в последнее время, что он начал меня ревновать. Но это не от большой любви, мне кажется, а из собственнических инстинктов. Ладно, бог с ним, с Андреичем! Я вот о чем. Ира, дело принимает серьезный оборот. И потому я завела этот разговор. Ведь я в какой-то степени ответственна за разрушение твоей семьи…
— Но…
— Да-да! Не перебивай. Я сейчас все объясню. Наплюй на все мои слова по поводу «долг платежом красен» и прочую фигню. Подумай о вашей дочери, о твоих родителях, о себе в конце концов. Эта Лина, чтоб ей никогда не выйти замуж, вертихвостке, вцепилась в Анатолия мертвой хваткой. Я таких баб знаю. Она не отступит. Ей надоели перманентные интрижки, в которых дальше секса не шло, и она решила свить себе гнездышко на обломках твоего дома. Поняла?