— Валерка беги!!! Беги!!!
За ним, прилично отстав, стреляя на ходу, бежали охотники.
«Меня кто-то предал. — Пронеслось в голове у Адары. — Они пришли за мной, и Рафик, рискуя своей жизнью, ведет их по ложному следу».
Она вышла из укрытия. Ее заметили и бросились следом за ней, крича и размахивая оружием. Адара не заставила себя долго ждать, и рванула с места, так быстро, как только могла. Она вернулась к берегу и побежала вдоль реки, так как по песку трудно было проехать на машине, а преследователи не могли угнаться за ней на своих двоих. К тому же в километрах двух, на другом берегу, начиналась степь с заброшенными поселками, где можно было устроить ночлег и подумать. Голова Адары разрывалась от вопросов: «Кто меня предал? Сашка? Не может быть. Только не он. Рафик тоже не мог, ведь он пытался увести охотников за собой. Или притворялся? А может Мишка? Черт, как они нашли меня? Они наверняка заходили в дом….»
Адара резко остановилась. От мысли об ее приемной матери и о том, что с ней могли сделать бандиты, ее сердце сжалось, а тело покрылось холодным потом. Она уже хотела развернуться, но тут услышала далекий рев машин.
«Ладно, сейчас необходимо скрыться, — сказала она себе. — Так будет лучше для всех. А потом тайком пробраться в поселок и все узнать. И пусть боятся, те, кто меня предал. Если с моей матерью что-то случилось. Я буду мстить. Клянусь! А сейчас вперед редкий и дикий зверь Адара. На тебя открыта охота».
Перебравшись на другой берег, она углубилась к мертвым развалинам покинутых домов. Теплый свежий ветер от реки бодрил ее, а ночь скрывала от посторонних глаз. Она бежала почти не останавливаясь до раннего утра. А когда солнце появилось над горизонтом, она залезла на чердак полуразрушенного двухэтажного здания.
Прежде чем лечь спать, она установила на втором этаже ловушки, попав в которые человек или зверь, обязательно произвели бы шум и разбудили ее. Но весь день, примерно до четырех часов вечера она проспала совершенно спокойно. Никого не было на километры вокруг. Проснувшись, Адара около часа, лежала на спине, глядя на небо через дыру в разрушающейся крыше, и думала. Думала о предательстве, друзьях, своей приемной матери, о погибших родителях, и том времени, когда они еще были живы. Она помнила совсем немного, то ли потому, что тот страшный день вытеснил из памяти все прочие воспоминания, то ли оттого, что просто не запоминала. Но в чем она точно была уверенна — это в том, что ее детство было прекрасным с ее любящими родителями, в их уютном доме.
Она закрыла глаза и увидела свою мать, которая шла по дорожке и улыбалась, подзывая к себе маленькую Адару. Адара обрадовалась и побежала ей на встречу. Но прозвучал выстрел, и ее мать упала на полу гостиной. Адара обернулась, перед ней стоял мальчик с холодными медовыми глазами и пистолетом в руках. Она схватила нож и вонзила ему в грудь, но нож прошел сквозь него. Она ударила еще раз — ничего. Она пробовала снова и снова, а вдали нарастал шум автомобильного двигателя.
Этот звук словно вырвал Адару из сна, она резко вскочила и сквозь щель в стене посмотрела наружу. Это были охотники. Они разделились. Двое остались, а остальные, в том числе и машина с фургоном, продолжали свой путь дальше. Вот и эти двое разошлись. Один направился к зданию через улицу, а другой двигался прямо к дому, в котором укрылась Адара.
«Всего один. — Подумала она. — Прекрасно. Самое главное не шуметь и не запачкать ничего кровью. Стрелять он все равно не будет. Товар портить нельзя». — Адара осторожно спустилась на первый этаж и, приготовив пистолет, скрылась в тени.
Не привыкшие к особо сильному сопротивлению со стороны женщин охотники были спокойны, уверенны и беспечны. Отпор могли дать только мужья, родственники или друзья, но сами женщины, и уж тем более одинокие, загнанные в угол — никогда. Поэтому человек в балахоне, не оглядываясь, переступил через порог. Как только он прошел вглубь дома, Адара подкралась сзади и приставила пистолет к его голове.
— Тихо. Или получишь пулю, и тебе твоя часть денег будет уже не нужна. — Предупредила Адара. — Понятно? Если понятно, то кивни.