— Мы сидим вон там… — Парень взглядом указал на столик, за которым сидела шумная компания из пяти человек. — Пойдем к нам. Там все наши.
— Я не один. — Сашка посмотрел на Адару. — Это мой друг Валера. Он приехал недавно из поселка в котором я жил. Думает тоже тут работу подыскать.
— О, вот и отлично! Привет кстати, — обратился молодой человек к Адаре. — Мы вместе работаем. Лапу пожать не могу, руки заняты. Я Таркан. В честь певца назвали. Был такой. Говорят я даже похож, аааа…. — С этими словами он качнул головой, будто в танце, и подмигнул друзьям, которые в ответ громко рассмеялись.
— Он всегда такой. Не обращай внимания. Он нормальный парень. Веселый… — Кричал в ухо Адаре Сашка.
— Пошли. — Снова позвал Таркан и направился к столику.
Адара и Сашка последовали за ним.
Приплясывая, молодой человек подошел к столу и громко завопил:
— Уаааууу!!!! А вот и я! Я привел компанию. Смотрите кто у нас тут.
С разных концов посыпались радостные возгласы на тему: «Сашка! Черт, хорошо, что зашел! Молодец!», и так далее.
Вновь прибывших разместили за столом и веселый разговор снова забурлил. Разговаривали почти обо всем, перемежая это непрерывными шутками и смехом. Неожиданно Таркан спросил у Сашки, направляя свой вопрос так же и Адаре:
— Ты, кажется, сказал, что Валерка работу ищет?
— Да, подумывает остаться, а без работы никуда.
— Так пусть идет к нам. — Включился в разговор толстый мужчина лет сорока, которого звали Анатолий.
— Точно. У нас весело. — Вмешался другой.
— Да я ничего не знаю про машины. — Стараясь говорить голосом, как можно более низким, ответила Адара.
Во время разговора, она почти все время молчала, чтобы ни чем не выдать себя, но когда все обратились к ней, молчание было бы уже чересчур подозрительным.
— Да ладно. Научим. — Отмахнулся Таркан. И снова сделал танцевальное движение головой и подмигнул, чем вызвал общий смех.
— Ты научишь пожалуй. — Весело улыбаясь, сказал высокий плотный мужчина тридцати пяти лет, которого звали Мустафа. — Задницей крутить. Танцор…..
— А что? можно и задницей, — отозвался Таркан, — лишь бы работа шла. Крутишь эдак так задницей, а руками в такт болты завинчиваешь.
Он вскочил с места и изобразил, то, что только что сказал. За столом все покатились от смеха. В этот момент позади Таркана нарисовалась жилистая фигура, размалеванного молодого человека в белом парике и коротком красном платье, узком и облегающем на столько, что было видно выпячивающееся мужское достоинство. Фигура приблизилась незаметно и, слегка обняв Таркана, нагнулась к столу и томно произнесла:
— Чего-нибудь сладенького веселым мальчикам? Я могу делать такоееее, что бон-бон вам кислятиной покажется. Ммммм.
Таркан, не ожидавший такого, в ужасе отпрыгнул в сторону и завопил:
— Черт! Чур меня, чур! Нелюдь проклятая, изыди отсасывать за соседние столы. Уж лучше бон-бон, чем черные дыры. Тьфу!
За столом и вокруг, кто наблюдал происходящие, повалились со смеху. Лицо фигуры исказило бешенство, она прошипела, что-то вроде: — «Тупоголовые идиоты и импотенты» и удалилась.
— Дотанцевался, — смеялся всем своим толстым телом, вытирая набежавшие слезы, Анатолий.
— Я не могу больше. Такого еще не было, — качая головой, отдувался Мустафа. Но тут же добавил: — но все когда-нибудь в первый раз.
Это вызвало новый взрыв смеха.
Таркан продолжал стоять, расплевываясь на все стороны и ругаясь отборными словами.
— Ну, ну, ну. Успокойся. — Смеясь, похлопал его по руке Сашка и стал тянуть за штанину, чтобы усадить за стол.
— Ты его по заднице похлопай. Вдруг ему понравится, — предложил Мустафа, и все снова засмеялись.
— Завтра Мустафа я уроню на тебя машину с подъемника за твои шутки. — Пообещал Таркан и этим опять развеселил всех.
— А что такое бон-бон? — Потихоньку спросила Адара у Сашки.
— Это кажется на французском конфета. А вообще, так называют старых женщин, которые продаются здесь. Они очень сильно накрашены, надушены и вообще выглядят как конфеты в ярких фантиках. — Он взглядом указал, на пристроившуюся у барной стойки невысокую фигуру, облаченную в платье с блестками.
— Понятно. — Адара замолчала и подумала о том, что может быть это ее будущее — превратиться в бон-бон.
Однако уже через минуту грустные мысли оставили ее, поскольку снова посыпались шутки и зазвучал веселый смех. Так прошел остаток вечера.