— За кого ты меня принимаешь? Я же не зверь какой.
Они спустились вниз, где их с нетерпением ждала Эмили. Стелла повела их на кухню. Полы ее шелкового халата эффектно развевались.
Савьер стоял спиной к двери и смотрел в окно. Услышав, как они входят в кухню, он обернулся. Его брови поползли вверх, когда он увидел Эмили.
— Ого! И кто эта прелестная барышня?
Возможно, в устах кого-то другого этот вопрос прозвучал бы напыщенно или насмешливо, но Савьер произнес его так, словно обращался к очаровательной молодой женщине в белых перчатках. В том, как Стелла и Савьер общались с незнакомцами, всегда присутствовал некий врожденный аристократизм — что-то такое, что выдавало породу.
— Это и есть гостья Джулии, Савьер. Так что можешь перестать дуться. Это Эмили, дочь Далси Шелби, — подчеркнула Стелла.
Савьер и бровью не повел.
— Очень приятно.
Он протянул руку, и Эмили ее пожала. При этом она хихикнула, что удивило Джулию. Эмили была не похожа на глупенькую девчонку, которая хихикает по любому поводу.
— Давайте есть, пока пицца не остыла. Джулия? — Савьер подошел к столу и выдвинул стул для Джулии, не оставляя ей выбора.
Пиццу ели без церемоний, прямо из коробки. Джулия старалась быстрее доесть свой кусок, чтобы скорее уйти к себе. Савьер держался свободно и непринужденно. Он с улыбкой наблюдал за Джулией, как будто знал, что у нее на уме. Стелла тоже держалась раскованно и естественно, словно сидела за столом не в домашнем халате, а в платье от Диора. А Эмили смотрела на всех троих как на подарки под новогодней елкой.
— Так значит, вы знали маму? — не вытерпела она.
— Мы хорошо ее знали, — ответила Стелла. — Мы с Далси были в одной компании. В компании близких подруг.
— Розы Мэллаби? — спросила Эмили.
— Да. Савьер встречался с девушкой по имени Холли, тоже из нашей компании. Так что он был одним из почетных бойфрендов.
— А с Джулией вы не дружили? — спросила Эмили.
— Я в то время ни с кем не дружила, — сказала Джулия.
Эмили удивленно посмотрела на Джулию. Джулия улыбнулась и протянула ей бумажную салфетку, показав жестом, что у нее губы испачканы в соусе.
— Почему? — спросила Эмили, вытирая рот.
— Быть подростком очень непросто. Мы все это знаем. Розам Мэллаби это давалось легко. Но не всем так везет.
— А чем занимались Розы Мэллаби? — спросила Эмили. — Общественной деятельностью? Сбором пожертвований?
Стелла рассмеялась.
— У нас была совершенно другая компания. Я сейчас принесу альбом.
Она швырнула в коробку корочку от пиццы, вышла из кухни и уже через пару минут вернулась обратно. Возможно, Стелла была единственным человеком на свете, способным найти свой школьный альбом, не перерыв всю квартиру.
— Вот. — Она положила перед Эмили толстую книгу в темно-зеленой обложке с серебряной надписью: ОСТОРОЖНО, ЗЛЫЕ КОТЯТА! — Это Розы Мэллаби, — сказала она, открыв книгу на первой страницы. — Твоя мама, конечно же, в центре. Перед началом уроков мы все собирались на школьном крыльце. Это опять твоя мама, на балу выпускников. Это она королева бала. А это Савьер в школьной футбольной команде.
Савьер покачал головой:
— Я редко играл.
Стелла бросила на него косой взгляд.
— Потому что боялся испортить такое лицо.
— Вполне уважительная причина.
Стелла перевернула страницу:
— А это Джулия.
На снимке Джулия сидела на самом верхнем ряду трибуны у футбольного поля. Она часто там обедала в одиночестве. Это была ее территория, ее безопасное место. Перед школой, на обеденной перемене, когда прогуливаешь уроки, иногда даже ночью.
— Какие у вас были длинные волосы! Да еще ярко-розовые! — воскликнула Эмили. Она повнимательнее присмотрелась к снимку. — Вы красили губы черной помадой?
— Да.
— В то время никто не знал, чего ждать от Джулии, — сказала Стелла.
Джулия улыбнулась и покачала головой:
— Я была совершенно безвредной.
— Для других — да, — пробормотал Савьер, и Джулия непроизвольно подтянула пониже длинные рукава рубашки.
— После десятого класса отец отправил Джулию в школу-интернат, — сказала Стелла Эмили. — Она очень долго не возвращалась сюда. А когда вернулась, ее никто не узнал.
— Я узнал, — сказал Савьер.
Стелла закатила глаза:
— Ты-то, конечно, узнал.
Эмили листала альбом, останавливаясь всякий раз, когда видела фотографию мамы.
— Смотрите! — сказала она. — У мамы браслет! Вот этот!
Эмили подняла руку, чтобы все увидели ее браслет.
Джулия вдруг поймала себя на том, что смотрит на Эмили не отрываясь. Сердце сжималось от хорошо знакомой тоски. Она неосознанно протянула руку и убрала волосы Эмили со лба, чтобы они не лезли ей в глаза. Эмили, кажется, этого не заметила, но когда Джулия взглянула на Стеллу и Савьера, сидевших напротив, те смотрели на нее так, словно она отрастила себе вторую голову.