- Шампанского! - категорически сказала Нелли, выпутавшись из насквозь мокрого платья и сдирая с себя насквозь мокрое белье. - Пока я буду купаться. - И на несколько секунд сладострастно замерла на бортике бассейна с разведенными в стороны могучими конечностями. Рядом с Вальтро это выглядело, как картина Рубенса и картина Валеджио в одной раме. Затем она обрушилась в воду, фонтан брызг ударил в навес, Грета и Жоржик с визгом отскочили в сторону.
- Спасибо, прелесть моя, - сказала Нелли, выкладывая трицепсы на бортики бассейна и принимая от Вальтро бокал шампанского. Она покачивалась на спине, ее груди ныряли, подобно лысым головам двух купающихся евреев в коричневых камилавках над морщинистыми лбами, заросли ее лобка шевелились в воде, как волосы седой русалки.
- Вот напасть на мою голову, - сказал Жоржик, заглядывая в бассейн. - Я не напасусь халатов на твою толстую жопу, голой будешь ходить.
- Твои соседи языки сотрут об мою жопу, - расхохоталась Нелли.
- Может, счешут килограмм семьдесят лишних, - сурово сказал Жоржик. - Вылезый. Хватит мутить мне воду в колодце. - Но халат принес, и Нелли влезла в него задней третью - две передние остались торчать.
Они разместились за столом, поставленным прямо на газоне, Вальтро твердой рукой начала разливать в бокалы искристое вино.
- Перестань наливать ее моим шампанским, - брюзгливо заметил ей Жоржик, кивнув в сторону Нелли. - Или сама будешь покупать халаты для ее брюха.
- Глоток вина никому не повредит, - ответила Вальтро. - А вот, гиподинамия, - повредит. Надо больше двигаться и больше кричать. - Она вдруг раскрыла алый рот и издала такой крик, что зазвенели бокалы на столе.
- Что это такое? - ошеломленно спросила Нелли.
- Она считает, что такие вопли повышают энергетику ее светового тела, - ухмыляясь, пояснил Жоржик, - хотя, по-моему, ее и так слишком много.
- Они улучшают работу сердечно-сосудистой системы и тонизируют кишечник, - авторитетно заявила Вальтро.
- Зато окружающих заставляют обосраться, - заметил Жоржик.
- Ваще-то, - задумчиво сказала Нелли, - если долго поёшь, потом всегда жрать хочется.
- Это заметно, - Жоржик бросил косой взгляд на ее живот. - Ты вопила всю жизнь, правда не так громко, вот и улучшила пищеварение на свою голову.
- А ты? - насмешливо сказала Нелли.
- Я пел, - Жоржик значительно поднял палец, - а не бурчал желудком. Поэтому мое высокое искусство приблизило меня к чистой духовности.
- Он изошел на дух, - пояснила Вальтро.
- На говно он изошел, - сказала Нелли. - Сидит тут и квакает, как будто что-то понимает в вокале. Понимал бы, так объяснил бы тебе, что если на вдохе толкнуть диафрагму вниз, то крик получится намного громче.
- Если она толкнет диафрагму вниз, так у тебя прямая кишка выпадет, - ухмыльнулся Жоржик.
- Боже ж ты мой! - Нелли всплеснула руками, пропустив мимо ушей анальный сарказм Жоржика. - Такой голосище пропадает в лесу, и это ты называешь воспитанием, старый ты дурак?
- Ничего у нас не пропадает, - возразила Вальтро. - Я научилась кричать, не используя голосовые связки.
- Как это? - опешила Нелли.
- Не... - Жоржик вскинул ладони, однако, Вальтро уже раскрыла рот. Не раздалось ни звука, но Нелли и Жоржик одновременно воткнули пальцы в уши и затрясли ими, как будто их мучила чесотка, Грета взвыла под столом.
- Хватит! - крикнул Жоржик. Вальтро закрыла рот. - Я тебе уже сто раз говорил, - сварливо сказал Жоржик, продолжая трясти пальцами в ушах, - что ты используешь свои голосовые связки, только, блин, не так, как люди.
- Это невозможно, - ошеломленно выдохнула Нелли. - Человек не может издавать такой звук.
- Ей никто этого не объяснил, - ухмыльнулся Жоржик.
- Это очень практичная вещь, - сказала Вальтро, отпивая глоток шампанского. - Никаких комаров, мух и муравьев в доме.
- Я не верю своим ушам, - медленно произнесла Нелли. - Голосовые связки не способны на такое.
- Ну и не верь, - Жоржик пожал плечами и потянулся к своему бокалу.
- Когда ты этому научилась? - спросила Нелли.
- Пару недель назад. Делала пранаяму, и вдруг вороны поднялись с деревьев. Я начала экспериментировать, и у меня получилось вот это. Когда я кричу так, в голове появляется резонанс, как щекотка. Между прочим, от этого волосы растут очень быстро.
- Давай-давай, - хмыкнул в свой бокал Жоржик. - Скоро вся обрастешь волосами, как йетти.
- Что ты юродствуешь, придурь?! - возмутилась Нелли. - Это же может дурно отразиться на ее здоровье!
- Да? - удивился Жоржик. - Вальтрочка, деточка, а ты не чувствуешь щекотки где-нибудь еще?
- Чувствую и очень сильно, - Вальтро показала ему зубы, - но ты же не можешь мне в этом помочь?
- Куда уж мне, - Жоржик вздохнул. - Я могу только вязать носки из твоей шерсти.
- Это опасно, это может быть связано с половым созреванием, - настойчиво продолжила Нелли. - Следует...
Жоржик и Вальтро расхохотались одновременно.
- У кого половое созревание, у нее? - Жоржик ткнул пальцем в Вальтро. - Неужели ты видишь в этих сиськах, в этой жопе, которые рвут платье, хоть какие-то признаки полового созревания?
- Тем более! - Нелли побагровела. - Если либидо лезет у нее из ушей, то надо не бегать голой по лесам, а позаботиться о приличном мужчине для нее!
Жоржик внезапно оборвал смех.
- О мужчине? Нет такого мужчины, - сказал он с неожиданной злобой, - который мог бы дотянуться своим вонючим носом, хотя бы до ее пятки!
Нелли опешила - Жоржик не шутил, в его голосе звучала абсолютная убежденность, краем глаза она взглянула на Вальтро и увидела, каким взглядом Вальтро смотрит на него - в этом взгляде была дикая, нечеловеческая гордость.
После нескольких долгих мгновений Жоржик хохотнул.
- Наша маленькая Вальтро способна сама поставить себе диагноз, она же медик, в конце концов.
- Как дела в колледже? - хрипловато спросила Нелли, еще не совсем придя в себя от того, что она увидела в глазах маленькой Вальтро.
- Класс! - Вальтро выбросила вверх большой палец. - Легко и в кайф!
Вальтро училась в медицинском колледже, потому что ей было интересно, а не потому, что ей сильно нужен был диплом фармацевта. Жоржик мог бы оплатить ей мединститут, но она не захотела, да и он не считал нужным вырвать из ее жизни семь лет вместе с интернатурой, из которых медицине она будет учиться три года, а четыре - повадкам богатых гамадрилов, которые там покупали и продавали образование.
С начала их совместной жизни, а Жоржик полагал днем своего рождения ночь, когда в луче его фары мелькнул узелок на обочине, Вальтро проявляла склонность ко всему, что магически изменяло отношения человека и мира, будь то физические упражнения, искусство или лекарственные растения. Жоржик не был ни лекарем, ни знахарем, ни фармацевтом и был очень далек от того, чтобы учить ее преобразовывать мир при помощи кокаина, но он всю жизнь преобразовывал сам себя, он был предметом собственного искусства и тому же пытался обучить Вальтро - быть собой. И он, и Вальтро родились в грязи, но, в отличие от него, у Вальтро не было времени осознать это, а живя с ним, она не нуждалась ни в чем. Ни одно ее желание не было вызвано необходимостью, а любое ее действие, как материальное следствие нематериальной причины, являлось чистым актом искусства и носило мистический характер. В отличие от него, ей не было нужды выжимать из себя дерьмо по капле - все, что исходило из нее, было чистой благодатью, за каждую каплю которой циничный и своекорыстный Жоржик по капле готов был отдать всю свою кровь. У него дух захватывало от перспектив, со всей искренностью и фанатизмом верующего он полагал, что растит богиню, и со всей жадностью фанатика, рассчитывал получить от нее спасение. Прожив жизнь между полюсами мужественности и женственности, он был способен понять Вальтро лучше ее самой, он был подобен кентавру, взрастившему Геракла, и как Геракла, взращивал свою богиню в такой строгости, которую позволяла ему его безмерная любовь. В луче его любви колледж, который выбрала Вальтро, был незначительным, но вынужденно необходимым моментом в процессе создания шедевра - как вода, в которой художник моет свои кисти.