Она уже многие годы постепенно погребала его, и его зрение как бы затуманилось. Казалось, что через некоторое время пыль лишит его и остальных связей с миром, оставив лишь птичий голос, а потом замолчит и он.
— Что там у тебя? — спросил мистер Слоут.
— Кот. У него замыкание в системе питания.
Исидор поставил корзину с котом на стол шефа, заваленный бумагами, бланками, документами и брошюрами.
— Зачем ты его притащил? — недовольно осведомился мистер Слоут. — Неси его вниз, в мастерскую, к Милту.
Тем не менее он задумчиво открыл крышку и вытащил испорченное животное. Он сам когда-то был хорошим мастером по ремонту животных.
— Мне кажется, — сказал Исидор, — что Бастер и Сострадающий борются за власть над нашими мозгами.
— Если это и так, — продолжил его мысль Слоут, — то Бастер побеждает.
— Он побеждает в данный момент, — не сдавался Исидор, — но в конечном счете все равно проиграет.
Слоут поднял голову и посмотрел на него.
— Почему?
— Потому что Вилбур Сострадающий постепенно возрождается. Он вечен. Его низвергают с вершины холма, но все равно он восстает из могильного мира и поднимается наверх. Он вечен, а вместе с ним вечны и мы.
Исидору было очень приятно, что он вот так рассуждает. Обычно в присутствии мистера Слоута он очень смущался.
— Бастер столь же бессмертен, как и Сострадающий. Между ними нет никакой разницы.
— Как это? Он же простой человек?
— Не знаю, но это именно так. Конечно, об этом не распространяются.
— Стало быть, поэтому Бастеру удается записывать по сорок шесть часов передач каждый день?
— Верно, — сказал Слоут.
— А Аманда Вернер и все остальные?
— Они тоже бессмертны.
— Кто же они такие — высшая форма жизни из другой системы?
— Мне пока не удалось выяснить это, — ответил мистер Слоут.
Он снял очки с пыльными линзами и стал рассматривать невооруженными глазами полураскрытую пасть кота.
— Так же, как и насчет Вилбура, — закончил он.
Он выругался, извергнув поток сквернословия длиной в целую минуту. По крайней мере Исидору показалось именно так.
— Этот кот, — сказал наконец мистер Слоут, — не поддельный. Я знал, что когда-нибудь это случится. Он просто мертв.
Он посмотрел на труп кота и снова выругался.
В дверях возник Милт Ворогов — дородный, но с сероватой кожей, в своем обычном фартуке из голубой парусины.
— Что такое? — спросил он.
Он подошел поближе.
— Этот недоумок, — сказал Слоут, — привез кота.
Он впервые так выразился в адрес Исидора.
— Если бы он был еще жив, — сказал Милт, — мы могли бы отправить его к настоящему ветеринару. Интересно, сколько он стоил? У кого-нибудь есть с собой каталог Сидни?
— Но ведь наша страховка учитывает вероятность такого случая? — спросил Исидор.
Ноги его ослабли, он ощутил, как все предметы в комнате начинают приобретать мрачный темно-вишневый оттенок с зелеными искрами.
— Да, конечно, — сказал мистер Слоут. — Просто мне жалко этого кота. Еще одно живое существо. Неужели ты не мог отличить его от подделки, а, Исидор? Ты что, не замечаешь разницы?
— Я думал, что это просто очень хорошая модель, — выдавил Исидор, — что он… ну… как живой. Я думал…
— Я думаю, что Исидор не смог бы заметить разницу, — мягко сказал Милт. — Для него все они живые, даже электрические. Он, наверное, попытался спасти его. — Милт повернулся к Исидору. — Ты хотел перезарядить батарею или обнаружить замыкание?
— Да, — признался Исидор.
— Кота, наверное, все равно не удалось бы спасти, — сказал Милт. — Недоумок не виноват, Ган. Наоборот, он прав по-своему. Эти новые электроживотные чертовски похожи на настоящих со всеми этими имитаторами болезней, которые они имеют. А настоящие животные действительно умирают. Это риск, на который идут их владельцы. Мы не привыкли к этому, потому что имеем дело только с моделями.
— Еще одно настоящее животное, — повторил Слоут.
— Как говорит Сострадающий, — заметил Исидор, — все живое возвращается. Это замкнутый цикл, и для животных тоже. То есть мы поднимаемся вместе с ними, восходим, потом умираем, и…
— Расскажи это владельцу кота, — сказал мистер Слоут.
Исидор, не поняв, уточнил:
— В смысле, я должен позвонить ему? Но вы всегда делали это сами…
Звонить по видеофону было его фобией, и вызвать незнакомого человека для Исидора было практически невозможно.
Мистер Слоут это знал.
— Не заставляй его, — сказал Милт. — Я сам позвоню. — Он протянул руку к трубке. — Какой номер?
— Сейчас, — сказал Исидор, роясь в карманах, — он где-то здесь.
— Я хочу, чтобы позвонил этот недоумок, — сказал Ганнибал Слоут.
— Я не могу звонить по видеофону, — запротестовал Исидор. Он ощущал, как колотится его сердце. — Я такой грязный, заросший, сутулый, и зубы у меня с дырками, и от радиации вообще скоро умру. Я чувствую себя все хуже и хуже.
Милт улыбнулся.
— Если бы я так думал, то тоже не стал бы пользоваться видеофоном. Ну, Исидор, поторапливайся. Если ты не дашь мне телефон владельца, я не смогу позвонить и говорить с ним придется тебе самому. — Он ободряюще протянул Исидору руку ладонью вверх.
— Звонить будет недоумок, — отрезал Слоут, или я его вышвырну.
Он не смотрел ни на Исидора, ни на Милта. Взгляд его был неподвижно устремлен вперед.
— Да ладно, брось, — сказал Милт.
— Я не люблю, когда меня называют недоумком, — сказал Исидор. — Пыль действует и на вас, только не на мозг, как у меня, а на что-то еще.
«Я уверен, — подумал он, — что не смогу набрать номер».
Неожиданно он вспомнил, что владелец кота умчался на работу.
— Кажется, я могу попробовать, — сказал он и выудил из кармана бирку с номером видеофона владельца кота.
— Видишь? — сказал Слоут, обращаясь к Милту. — Если его прижать, он, оказывается, может.
Усевшись перед видеофоном, Исидор набрал номер.
— Ага, — сказал Милт. — Но его не стоило принуждать. И он прав — пыль сильно подействовала и на тебя. Ты уже почти ничего не видишь, а скоро и слышать не будешь.
— До тебя она тоже добралась, Ворогов. Кожа у тебя цвета собачьего дерьма, — парировал Слоут.
На экране возникло обыкновенное, европейское лицо женщины с настороженным выражением. Волосы ее были стянуты в тугой узел.
— Да? — сказала она.
— Миссис Пильзен? — спросил Исидор.
Он погрузился в пучину ужаса. Конечно, он не подумал, что у владельца может быть жена, которая, естественно, была дома.
— Я хочу поговорить с вами о вашем… — Он замолчал и потер подбородок. — О вашем коте.
— Да, вы забрали Горация. Это действительно была пневмония? Мистер Пильзен говорил, что это так.
— Ваш кот умер.
— О боже, нет!
— Мы заменим его, — сказал Исидор. — У нас есть на этот случай страховка. — Он бросил взгляд на мистера Слоута. Тот, кажется, не возражал. — Владелец нашей фирмы, мистер Ганнибал Слоут… — Он замялся.
— Нет, — перебил его Слоут, — мы выпишем чек. Цена по каталогу Сидни.
— …Он лично выберет вам кота взамен погибшего, — услышал Исидор собственный голос. Начав невыносимый для себя разговор, теперь он уже не мог остановиться. Ворогов и Слоут недоуменно уставились на него. — Мы хотели бы знать ваши особые пожелания: цвет, пол, разновидность — персидский, абиссинский, сиамский…
— Гораций умер, — повторила миссис Пильзен.
— Его сгубила пневмония. Он умер по пути в госпиталь. Наш старший терапевт-ветеринар мистер Ганнибал Слоут выразил определенное мнение, что в данном случае его не удалось бы спасти. Но разве не замечательно, что мы можем заменить его? Разве я не прав?
Миссис Пильзен, на глазах которой уже появились слезы, сказала:
— Другого такого кота, как Гораций, уже больше нет. Еще когда он был котенком, он любил смотреть на нас, как будто что-то спрашивал. Мы никогда не могли понять, что же он хочет нам сообщить. Теперь, наверное, он знает ответ. — Она заплакала. — И мы, наверное, тоже когда-нибудь узнаем ответ…