— Как увлекательно, — фыркнула Адель, вновь отвернувшись к морской глади. Пираты громко рассмеялись, и даже Арно прыснул от глупости и абсурда истории, но потом моментально сделал серьезный вид, замечая мрачную мину девушки. Он тихо предложил ей подняться на грот-мачту, на место впередсмотрящего, где они теперь почти каждую ночь сидели и разговаривали обо всем на свете, становясь все ближе друг другу.
На вышке морской холодный ветер чувствовался особенно хорошо, заставляя Адель поежиться и скрестить руки на груди. Интересно, сколько еще таких вечеров они проведут здесь? Хотелось бы бесконечно много, потому что в такие мгновения Адель чувствовала тихое счастье, которое целиком и полностью поглощало изнутри, стоило Арно притянуть ее к себе за плечи и обнять, как он сделал сейчас. Девушка устремила взгляд вдаль, прислушиваясь к ровному сердцебиению Дориана.
— Почему ты сегодня не в настроении? — полюбопытствовал он, утыкаясь носом в черную макушку. — Даже во время тренировки со мной была какой-то мрачной. Что случилось?
— Ничего не случилось, просто я думаю о том, что будет, когда мы все-таки найдем Шэя, — соврала девушка, нахмурившись и почувствовав, как в области сердца что-то больно кольнуло. — Арно, можешь рассказать о своей жизни? — она специально отстранилась и взглянула на удивившегося ассасина.
— Но ты же итак все знаешь обо мне, — смутившись, нервно прыснул он.
— Вовсе нет. Будь честным в этот раз. Ты думал, я не заметила, как ты тщательно подбираешь слова всякий раз, когда разговор заходит именно о твоей жизни? Чего ты боишься? — серьезно спросила Адель, вглядываясь в карие глаза. Ее вопросы явно привели Арно в полный ступор, а это означало, что она целиком и полностью права в своих предположениях. — Я тебе рассказала все о себе. Ни разу ничего не утаив, — кроме того, что Шэй ее отец, но эту мысль девушка сразу отмела. — Так будь честным хотя бы раз со мной.
Ассасин, поджав губы, молча взвешивал все аргументы за и против, принимая такое непростое решение. Иронично, что Адель требовала искреннего рассказа именно в этот день, двадцать восьмого июля. Арно нахмурился и почувствовал, как болезненно все сжимается внутри. Ровно год назад в этот же день погибла Элиза, а сейчас он посреди моря с девушкой, по-настоящему ставшей ему другом. Ассасин и представить себе не мог, что когда-нибудь будет бороздить океан в поисках прошлого вместе с человеком, который полностью доверится ему и впустит в свою жизнь. А он в ответ даже не попытался раскрыть хоть на каплю завесу тайны над собственной личностью. Получился неравный обмен, даже отчасти подлый.
Возможно, стоило открыться? Стоило рассказать о непростой судьбе без всякой утайки? И то, что сегодня именно двадцать восьмое, всего лишь знак провидения? Арно предположил, что таким образом Элиза просит, чтобы он наконец отпустил ее. Отпустил и жил дальше, не виня себя ни в чем. Как будто в подтверждение этому, Арно взглянул на небо, где черные тучи на короткое мгновение рассеялись, и появились яркие огни звезд. Одна стремительно пронеслась по небосклону, растворяясь в черноте.
Адель терпеливо ждала, сидя на краю вышки, и уже подумывала о том, чтобы вернуться в каюту, но Дориан очнулся от собственных размышлений и тихо сказал:
— Я расскажу тебе обо всем, Адель.
И эта история затянулась не на один час, и даже не на два. Арно рассказал о детстве, о путешествиях с отцом, о его трагической смерти, а затем и о семье де ла Серр. Рассказал, как вырос и влюбился в Элизу, а потом как погиб мсье де ла Серр. Постепенно история становилась все трагичнее, и Адель с сочувствием слушала его и едва верила собственным ушам. Неужели жизнь могла быть настолько жестокой? Ответ на этот вопрос был в продолжении рассказа Арно, который перешел к годам вступления в братство, как Элиза пропала на некоторое время. Следом пошли истории о революции, смерти главы парижского братства ассасинов, а потом и смерти наставника Арно. Смерть следовала всю жизнь за Дорианом словно по пятам, как будто намеренно касаясь жизней близких ему людей, но не трогая его самого.
Жизнь действительно жестоко обошлась с Арно. На глазах Адель стояли слезы, и пришлось отвернуться, чтобы он не видел, как сильно она прониклась историей. В горле образовался комок. Ди Фьиоре попыталась сглотнуть, но ничего не вышло. Ком стал только увеличиваться в размерах, когда ассасин подошел к последнему акту своей истории. Расправе с магистром тамплиеров и смерти любимой Элизы. Он говорил так откровенно, искренне, будто бы боль утраты до сих пор переполняла его. Будто это произошло вчера, и Адель не выдержала. Слезы тихо побежали по щекам. Она попыталась незаметно смахнуть кончиками пальцев капли с лица, продолжая слушать Арно.
— Затем я хотел уехать из Франции, думал отправиться в путешествие по миру, — серьезно говорил Дориан, полностью погруженный в свои воспоминания и не обращая внимание на девушку, которая перестала смотреть на него и вовсе отвернулась. — В Сен-Дени я понял, что мое предназначение в том, чтобы быть ассасином. Я сделал все, чтобы вернуться в братство. Долгое время выполнял задания низких рангов, а потом мастер Кемар дал письма отца, и во мне проснулось желание разобраться в его давней смерти. Дело было гиблым с самого начала. Прошло девятнадцать лет, и я не думал, что смогу продвинуться настолько далеко.
Последнее ди Фьиоре почти пропустила мимо ушей. Она беззвучно продолжала плакать, поражаясь силе любви Арно к этой Элизе, с которой он столько всего пережил. Никто и никогда так не любил Адель, да и вряд ли вообще полюбит. Все ее желания признаться в трепетных чувствах к ассасину рассыпались в пух и прах. Девушка больше не видела в этом никакого смысла, потому что единственной любовью всей его жизни навсегда останется Элиза, а конкурировать было так же бессмысленно. Сердце в груди разбилось вдребезги, и тело сковала острая боль, будто в кожу вонзилось разом тысяча кинжалов. Одновременно все стало ясным. Теперь ей была ясна причина, почему Арно ничего не замечал.
— Адель? — позвал ее Дориан, вдруг заметив, как подрагивают хрупкие плечи. Он коснулся ее спины, а затем подсел ближе, вглядываясь в лицо, но девушка упорно отворачивалась, пыталась скрыть свои слезы. — Адель, ты чего?
— Прости, твоя история… я чего-то совсем расчувствовалась, — с нервным смешком пролепетала Адель, голос которой предательски дрогнул. Мокрыми от слез глазами она посмотрела на Арно и попыталась натянуть улыбку, но получилось слишком вымученно. Ассасин притянул ее к себе в объятия, чувствуя невероятное облегчение от того, что между ними воцарилось настоящее взаимопонимание. Адель же от этих объятий расплакалась только сильнее. Арно даже не подозревал истинную причину ее слез, да и вряд ли он когда-нибудь об этом узнает. Девушка тоже приняла для себя сложное решение — никогда больше не скажет о своих разбитых мечтах.
========== Глава 11. ==========
Август, «Меркурий» подплывает к берегам Испании
— Ну, давай! Что ты как девчонка? — рассмеялась своим грубым низким голосом Николетта, наблюдая, как Адель пыталась прицелиться в импровизированные мишени из мешков с сеном. Она возмущенно посмотрела на пиратку, не совсем понимая, к чему такое сравнение. Но проходивший мимо Луи без особого энтузиазма пояснил, что это почти сравнимо с оскорблением для любого уважающего себя пирата.
— Не отвлекайся, Адель. Она просто шутит, — вмешался Арно, который опирался плечом на бизань-мачту и пристально следил за обучением стрельбе ди Фьиоре. Девушка перевела дух и подняла руку с пистолетом, принадлежавший ассасину.
Раздался оглушительный выстрел. Девушка зажмурилась, от страха зажимая руками уши, а все матросы, находившиеся на верхней палубе, рассмеялись. Николетта подошла к манекенам, не найдя ни на одном из них отверстие от круглой пули.
— И куда ты целилась, крошка? — поинтересовалась она, и Адель опустила пистолет, расстроенно выдохнув. Пока девушка не подавала больших надежд в этом деле.
— Куда-то в голову, — невинно пожала плечами ди Фьиоре, натянуто улыбаясь.