Адель не спеша плелась за ассасином, пытаясь унять свои мрачные мысли. Ей никак не давал покоя совершенный Дорианом поступок. Почему нельзя было обойтись без этого? Почему вообще он не позволил Шэю еще что-нибудь сказать ей? Господи, как это все запутано. Ей хотелось обвинить Арно во всех бедах, хотелось накричать, но потом моментально себя одергивала. Он же был прав. И прав во многом. Шэй не растил ее и никогда не пытался вернуться, чтобы хотя бы один раз повидаться с повзрослевшей дочерью. Как будто семейство ди Фьиоре совсем стерлось из его памяти, стоило ступить на берега родной Америки. И то письмо, оставленное на вилле в Палермо, вообще ничего, черт возьми, не значило. Адель все никак не могла из головы выкинуть портрет семьи, висевший в гостиной, на котором были изображены сам Шэй, его жена и маленький мальчик. На портрете мужчина выглядел счастливым, и нельзя сказать, что у него была еще какая-то семья, помимо этой.
Портрет окончательно разбил ей сердце. Шэй извинился, но легче от слов не стало. Адель только сильнее запуталась в самой себе. Был ли хоть какой-то смысл во внезапном отъезде из дома? А в поисках Шэя? Что ей дали эти пустые слова сожаления? Ничего. Абсолютно ничего. Легче не становилось. Девушка готова была проклинать все на свете, лишь бы получить ответ хотя бы на один свой вопрос. Пожалуй, эти поиски дали ей только одно, самое ценное — Арно, который полюбил ее так же сильно, как и она его.
Ди Фьиоре подняла взгляд на ассасина, грустно улыбаясь уголками губ. В отличие от нее, у Арно с самого начала была конкретная цель, что он упорно преследовал. Он достиг желаемого. Цель Адель была весьма размытой. Ну, она нашла отца, и что дальше? Если бы Арно не убил его, то стала бы она жить с ним? Она очень сильно в этом сомневалась. Шэй был уже слишком старым, да и семья, которая у него была, сын и внук, вряд ли позволили незнакомке из Италии поселиться в поместье. Вряд ли были бы рады точно так же, как старый Кормак, который уже не слишком отличался хорошей памятью.
С каждым предположением все становилось только запутанней и неопределенней. Адель, нахмурившись, постаралась отогнать эти размышления и решила оставить их на грядущую поездку до Питтсбурга. Она нагнала Арно, вместе с ним останавливаясь на пороге небольшой комнаты.
Ужасный насыщенный день близился к концу. Впереди был ужин, но у ди Фьиоре аппетит совершенно пропал. Она скинула с плеч шубу, садясь на продавленный матрас постели, пока Арно что-то увлеченно искал в их мешке с одеждой. В руках ассасина промелькнула книга, похожая на тетрадь для записей, но Адель не придала этому значения, устало вздыхая и взъерошивая черную копну волос.
— Если хочешь, я могу поискать экипаж, чтобы не оставаться здесь на ночь? — посмотрев на нее через плечо, негромко предложил Дориан.
— Да, можно было бы, — несколько растеряно кивнула Адель.
Ассасин поднялся и подошел к постели, все еще держа в руках книгу в неприметной темно-зеленой обложке. Девушка робко посмотрела на Арно, все так же грустно улыбаясь уголками губ. Настроение совершенно отсутствовало, как и желание о чем-либо говорить. Интересно, насколько это может затянуться? Адель надеялась, что больше недели эта странная тоска и неопределенность не продлятся. Во всяком случае она не хотела впадать в глубокую депрессию. Нужно просто разобраться в себе.
— Это его дневник. Почитай, пока меня не будет, — тихо сказал Арно и протянул ей тетрадь. Адель удивленно вскинула брови. — Он отдал мне ключ от сейфа только потому, что хотел искупить свою вину перед тобой. Пожалуй, только это и терзало его больше, чем все совершенные им преступления.
— Он тебе это сказал?
— Да. Понимаешь, — нахмурившись, решил признаться мужчина и развернулся к ней. Девушка внимательно прислушалась, — у меня в некотором роде есть особые… способности. Или дар, как тебе угодно. Я могу найти след человека, найти необходимый предмет, спрятанный в комнате, и, кроме этого, могу погрузиться в момент смерти человека в его память.
— Как такое возможно? — искренне поразилась ди Фьиоре.
— Это что-то вроде наследственного дара. В братстве лишь у немногих ассасинов есть орлиное зрение и умение оказываться в коридоре памяти. Я, к счастью, не остался обделен этими способностями, и благодаря им сумел поговорить с Шэем, который хотел, чтобы я тебя защищал несмотря ни на что, — объяснил Арно, взяв холодную ладонь девушки в свою. Она удивленно похлопала глазами, открывая Дориана для себя совершенно с новой стороны. — Знаю, трудно поверить, но он действительно это сказал. Поэтому пусть его дневник будет принадлежать тебе, а не мне. Это твое прошлое, с которым тебе нужно разобраться, потому что я со своим наконец-то разобрался.
Девушка охнула, не зная, как реагировать на подобное. Она лишь крепче сжала его ладонь в своей, а затем с неохотой отпустила, когда Арно уверенно направился на выход из комнаты. Оставшись наедине с собой и старыми записями отца, Адель осторожно открыла исписанную чернилами темно-зеленую тетрадь и позволила себе окунуться в жизнь человека, которого никогда не знала.
========== Глава 22. ==========
Экипаж неспешно ехал по заснеженной дороге прямиком в Питтсбург. За окном медленно кружили снежинки, и небо затянуло серыми тяжелыми тучами. Хоть сейчас и было всего лишь начало дня, второго по счету, как они в пути, Арно так же клонило в сон, как и Адель, которая нисколько не пыталась противиться царству Морфея и спокойно заснула, устроившись головой на плече ассасина. Ее теплое дыхание приятно щекотало кожу шеи над платком, и стоило только об этом подумать, как все плохие мысли сразу отходили на второй план.
Только вчера они выехали из Портленда и почти всю ночь провели в дороге. Они не разговаривали, каждый думая о чем-то своем. Арно не переставал размышлять о том, что Адель зря вместе с ним отправилась за шкатулкой. Что-то внутри подсказывало, что ничем хорошим эта затея не обернется. Нужно было без всяких разговоров отправиться с ней в ближайший порт и посадить на первое же судно домой, но тогда бы она точно возненавидела его. Возвращаться домой она упорно не хотела, и в разум Арно стали закрадываться различные подозрения.
Неужели Адель хотела вместе с ним отправиться во Францию? Если это так, то он совсем не против. Дориан довольно сильно за этот год привык к ее компании и даже засыпать в одиночку стало тяжело. Сразу начинали мучить кошмары.
Сейчас он без труда представил, как они вместе живут в кафе «Театр», Адель нашла бы себе занятие в Париже, а он бы продолжать верно служить братству. Перед глазами предстал родной дом, где он родился, только уже полностью восстановленный. В большие окна проникал теплый солнечный свет, в комнатах царил полный порядок и уют. Он видел себя в мягкой большой постели, а под боком лежала Адель, ласково выводя пальцами на его груди какие-то незамысловатые узоры. Она что-то шептала ему, и Арно довольно улыбался. Откуда-то издалека доносился детский смех, и вот уже Дориан смотрел на самого себя в цветущем саду на заднем дворе дома с маленьким мальчиком, который звонко смеялся, глядя на него. Ассасин быстро догадался, что это его сын, который черными волнистыми волосиками и такими же глазами был очень похож на Адель.
Он очнулся от собственных фантазий, впервые в жизни оказавшись в них с семьей. Со своей семьей. Никогда прежде Арно не видел, чтобы у него была семья. Возможно, раньше его это пугало или он вовсе этого не хотел, думал, что не в этом счастье. Но сейчас жизнь довольно круто изменилась, будто специально сводя его с девушкой, которая была готова отправиться за ним хоть на край света.
Дориан взглянул на Адель, чувствуя, как внутри все трепещет и любовь заполняет каждую клеточку тела. Он осознал, что не хочет ее больше никуда отпускать. Ассасин крепче обнял девушку за талию, и она сквозь сон нежно улыбнулась.
— Мы уже приехали? — прошептала ди Фьиоре, не открывая глаз.
— Нет, еще целый день впереди. Спи, mon amour, — тихо ответил Арно, целуя ее в макушку и сам наконец позволил себе погрузиться в дремоту. Все равно делать было больше нечего. Он тяжело вздохнул, и все мысли наконец отступили на второй план.