Рука Арно коснулась распущенных черных волос Адель и начала ласково перебирать. Сейчас о том дне было страшно подумать. В одно мгновение ему показалось, что он лишился всего, а потом дикая ярость с невероятной жестокостью овладела разумом. Последний раз Дориан испытывал подобное, когда умерла Элиза из-за Жермена. Но тогда хватило одного лишь медленного холодного удара клинком, а в этот раз он едва ли не превратил безызвестного тамплиера в кровавое месиво с размозжённым черепом. Арно отогнал жуткий образ, вспоминая, как они убегали из Питтсбурга на первом попавшемся экипаже и как остановились в захолустном постоялом дворе.
Адель сама была не своя. Дрожала и дергалась почти от каждого его касания. Арно помог ей принять ванну, а потом слушал изредка надрывающийся от рыданий тонкий голос девушки, которая без конца и края извинялась перед ним. Если бы все случилось иначе, не таким жутким образом, то, возможно, самую малую каплю он бы и винил ее. Арно понимал, что нельзя обвинять Адель в произошедшем. Любопытство пересилило и сыграло с ней злую шутку. В этом винил себя Дориан, который сам не смог настоять на том, чтобы она осталась в снятой комнате. Нужно было сделать все, чтобы она никуда не выходила, но нет же… Надо было потащить девушку с собой.
Арно дернул головой, не желая больше думать об этом. Всю поездку до Франции он сделает все, чтобы о неудачном завершении в Питтсбурге они забыли оба. Вдруг Адель шумно вздохнула во сне, и ассасин улыбнулся уголками губ, чуть склонив голову.
— Спи, amore mio, — шепнул ей Дориан, и Адель мягко улыбнулась сквозь сон. Эта легкая улыбка успокоила его лучше, чем все мысли и разные образы. Девушка обняла его крепче, утыкаясь носом куда-то в жилетку.
— Итальянский из твоих уст звучит ну очень умилительно, — тихо подметила Адель, и мужчина прыснул от смеха. — Такой у тебя характерный акцент.
— В твоем французском как будто акцента нет, — парировал Арно.
— Туше, — усмехнулась она и прежде, чем вновь провалиться в дремоту, сказала: — меня будоражит от мысли, что однажды ты заговоришь со мной полностью по-итальянски.
— Надеюсь, я оправдаю твои ожидания, — шепотом добавил ассасин, тоже закрывая глаза, и сон не заставил себя долго ждать.
Мерные покачивания кареты заставляли погрузиться в мир грез только глубже. Арно тихо вздохнул, и знакомые улицы Версаля возникли перед ним из темно-синего тумана. Он замер на пороге дома отца, с трудом узнавая это место. Здание было целиком восстановлено и выглядело ничуть не хуже, чем все остальные дома в городе. Ассасин неуверенно двинулся к особняку, вдруг почувствовав, как знакомая тонкая рука сжала ладонь. Рядом появилась Адель, которая ободряюще улыбнулась. На пальце левой руки блеснуло серебряное кольцо, и Дориан улыбнулся девушке в ответ. Пока сон очень даже устраивал его.
В самом доме всюду лежали красные ковры, в холле висела роскошная люстра, а парадная лестница блестела от чистоты. Дворецкий поприветствовал хозяев, и Арно потянул девушку на второй этаж, прошел по длинным украшенным картинами и канделябрами коридорам, останавливаясь на пороге просторной светлой спальни. Адель, не отпуская его руки, встала напротив и спиной короткими шагами стала идти к постели. Ассасин просто не мог устоять под этим томным взглядом карих глаз. Даже в собственных фантазиях он вспыхивал от желания почти мгновенно, стоило ди Фьиоре просто лукаво улыбнуться, недвусмысленно намекая на то, чего он так яростно хотел.
Он обнял ее за талию, сминая ткань тонкого платья, больше похожего на ночную рубашку, и блаженно простонал прямо ей в губы. Адель не спускала взгляда с мужчины, который так легко готов был отдаться в объятья страсти и безумной эйфории, но что-то заставило его резко остановиться. Арно отстранился от Адель, волосы которой неожиданно приобрели рыжеватый оттенок. Черты нежного лица исказились, приобретая жуткий бледно-голубой оттенок. На правой щеке появилась глубокая черная впадина, а глаза стали абсолютно белыми. Стеклянный взгляд до дрожи во всем теле испугал Арно, отступившего на несколько шагов назад. Он уперся спиной в стену комнаты, что начала разрушаться. Краска на стенах облупилась, из окна со звоном вылетело стекло, все вещи покрылись толстым слоем пыли, а в полу появились вмятины от пушечных ядер. Девушка напротив больше не была похожа на Адель.
Арно с ужасом выдохнул, понимая, что в этих жутких чертах читалась давно погибшая Элиза. Она протянула гнилые руки и улыбнулась потрескавшимися губами, сделав неуверенный шаг навстречу. Ноги едва держали ее. Каждое движение было неестественным и ломанным, будто фарфоровую куклу пытались заставить вести себя как живой человек. Ассасин зажмурился в страхе и надеялся, что обычный сон, превратившийся в неприятный кошмар, закончится.
Холодное дыхание с запахом гнили обдало лицо, заставляя в отвращении поморщиться. Дориан с неохотой открыл глаза. Элиза стояла буквально в одном шаге от него. Ее пустой взгляд испепелял Арно, который часто задышал. Сердце в груди бешено колотилось, а липкий страх наполнил каждую клеточку тела.
— Ты променял меня на эту шлюху? — зашипела девушка, сгнившей рукой, на которой сквозь глубокие дыры виднелась кость, указывая куда-то в сторону. Арно послушно посмотрел в указанном направлении и в следующее мгновение закричал. Он вновь оказался в том темном подземелье, где свет факелов приобрел холодный синий оттенок. Руки вцепились в прутья решетки, за которой он оказался. Ассасин не мог смотреть, как Адель, закованная в цепи железных кандалов, кричала и звала на помощь, а человек в черном облачении срывал с нее одежду. Толкнул наземь, пиная с силой по лицу девушки. Характерный звук расстегиваемых ремня и пуговиц заставил Дориана вздрогнуть от ужаса. Он пытался вырвать решетку, пытался сделать хоть что-нибудь, чтобы выбраться, чтобы подбежать к этому ублюдку и раздробить его голову в кровавое месиво, переломать все кости, лишь бы тот не смел даже притрагиваться к девушке, которая истошно вопила.
— Арно, — родной голос ласково коснулся уха, и ассасин резко посмотрел куда-то вправо, надеясь, что этот кошмар наконец исчезнет. Он всматривался в темноту камеры, пытаясь понять, где Адель. Руки вновь коснулась теплая ладонь, и Дориан внезапно очнулся ото сна, оказываясь вновь в экипаже. Кое-как перевел сбившееся тяжелое дыхание и испуганно взглянул на Адель, которая была довольно сильно встревожена.
— Что такое? Тебе приснилось что-то плохое? — обеспокоенно спросила ди Фьиоре, и Арно притянул ее к себе в объятья, носом утыкаясь в черные волосы. Господи, как же хорошо, что это всего лишь жуткий сон и на самом деле с Адель все в порядке. Девушка растерянно погладила его по спине, затем тонкие пальцы нежно провели по щетине Дориана, который крепче сжал ее в своих руках.
— Это был самый жуткий кошмар из всех, что я когда-либо видел, — пробормотал ассасин, честно признавшись. — Мне приснилось, как Элиза… как она сказала, что я променял ее на тебя, а потом… — его голос предательски дрогнул, — я оказался за решеткой и беспомощно наблюдал за тем, как ты кричишь и зовешь меня в том проклятом подземелье.
Адель вздрогнула, представляя себе все это. Ее передернуло от ужаса, и те самые чувства вновь накрыли с головой. Теперь уже она вцепилась в Арно как в единственное свое спасения, надеясь, что он никуда и никогда не уйдет. Почему-то три дня назад она сомневалась, что Дориан когда-либо поймет пережитые ею чувства, но теперь целиком и полностью убедилась, что им обоим было по-настоящему страшно. Это осознание даровало странное успокоение, и Адель ближе прижалась к ассасину, что все еще пытался отогнать от себя неприятные образы кошмара.
Понадобилось несколько долгих минут тишины и близости ди Фьиоре, чтобы окончательно успокоиться. Арно всмотрелся в любимые темно-карие глаза, ласково поцеловав ее в губы. Девушка с готовностью ответила на чувственный поцелуй. Теперь все было позади. Их ждет только долгое возвращение во Францию, где никакие ужасы не будут преследовать обоих. Арно представил, как будет жить вместе с Адель в кафе «Театр», и от этой мысли стало приятно тепло на душе.