Ньют едва договорил предложение, когда воздух прорезал внезапный крик. Высокий и пронзительный, едва похожий на человеческий, он эхом пронесся через всю поляну. Все, кто был на поляне, обернулись к источнику. У Томаса кровь застыла в жилах, когда он осознал, что этот ужасный звук доносится из деревянного здания.
Даже Ньют подпрыгнул от неожиданности и нахмурился.
- Черт возьми, неужели они не могут десять минут присмотреть за этим парнем без меня? – Он покачал головой и легко толкнул Томаса, чтобы тот поднимался. – Найди Чаки, скажи, что он ответственен за то, чтобы найти тебе спальное место. – И после этого развернулся и побежал в сторону здания.
Томас сполз по дереву, пока снова не оказался на земле. Прислонился к коре дерева и закрыл глаза, желая проснуться, и чтобы все это оказалось просто кошмаром.
3
Томас просидел там несколько мгновений, слишком потрясенный, чтобы пошевелиться. Наконец, он заставил себя оглянуться на ветхое здание. Группа мальчиков столпилась снаружи, глядя с тревогой на верхние окна, как будто ожидая отвратительного зверя, который выскочит наружу, разбивая окна и вынося стены.
Металлический щелкающий звук с ветвей вокруг привлек его внимание, заставляя посмотреть вверх. Вспышка серебряных и красных огоньков мелькнула как раз перед тем, как исчезнуть с другой стороны ствола. Он поднялся на ноги и обошел дерево, вытягивая шею в поисках того, что он услышал, что бы оно ни было, но увидел лишь голые ветки, серые и коричневые, торчащие как пальцы скелета – и выглядящие как живые.
- Это было крыло одного из жуков, - сказал кто-то.
Томас обернулся направо и увидел мальчика, стоящего неподалеку, невысокого и пухлого, смотрящего на него. Он был маленький, возможно, один из самых младших среди всей здешней группы, может, двенадцати или тринадцати лет. Каштановые волосы спадали ему на лицо, доставая ему до плеч. Голубые глаза выделялись на фоне несчастного лица, дряблого и покрасневшего.
Томас кивнул ему.
– Что за жук?
- Жук стригун, - сказал мальчик, указывая на верхушку дерева. – Не тронет тебя, пока ты достаточно глуп, чтоб не пытаться потрогать его. – Он сделал паузу. – Блинство. – Он не выглядел уверенным, произнося последнее слово, как будто не до конца изучил местный сленг.
Еще один крик, на этот раз дольше и сильнее действующий на нервы, разорвал воздух, и сердце Томаса екнуло. Страх как лед расползался по коже.
– Что там происходит? – Спросил он, кивая на здание.
- Я не знаю, - ответил круглолицый мальчик, его голос все еще был высоким, еще не ломался. – Там Бен, он сильно болен. Они добрались до него.
- Они? – Томасу не понравилось, каким тоном мальчик сказал это слово.
- Да.
- Но кто они?
- Надейся, что никогда не узнаешь, - ответил ребенок, выглядя слишком спокойным для такой ситуации. Он протянул руку. – Меня зовут Чак. Я был новичком до тебя.
«Это мой гид на сегодня?» – подумал Томас. Он не мог перебороть чувство дискомфорта, охватывавшее его, а теперь еще и возникло чувство досады. Все это не имело смысла. У него разболелась голова.
- Почему все зовут меня Новичком? – спросил он, быстро встряхнув руку Чака и отпустив.
- Потому что ты прибыл сюда последним. – Чак посмотрел на Томаса и засмеялся. Еще один крик раздался из дома, звук, как будто пытали голодающее животное.
- Как ты можешь смеяться? – спросил Томас, вздрагивая от ужаса при этом звуке. – Похоже на то, что там кто-то умирает.
- Он будет в порядке. Никто не умирает, если они вовремя дадут ему сыворотку. Все или ничего. Мертв или жив. Только немного больно.
Томас задумался на минутку.
– От чего конкретно больно?
Глаза Чака заметались по сторонам, словно он не был уверен, что ответить.
– Быть ужаленным Гриверсом.
- Гриверы? – Томас все больше чувствовал себя в тупике. Жало. Гриверы. Эти слова были пропитаны ужасом для них, и он не был уверен, что хочет знать, о чем говорит Чак.
Чак пожал плечами, потом посмотрел в сторону и закатил глаза.
Томас разочарованно вздохнул и снова облокотился на дерево.
– Звучит так, будто ты сам знаешь ненамного больше меня. – Сказал он, хотя и знал, что это не так. Его провалы в памяти были странными. Он помнил, как устроен мир, но пустота распространялась на детали, лица, имена. Как абсолютно не тронутая книга, но в которой отсутствовало каждое двенадцатое слово, заставляя чувствовать себя несчастным и мешая чтению. Он даже не знал, сколько ему лет.
- Чак, как ты думаешь, сколько…мне лет?