По коридорам я бежала, наплевав на то, что в полумраке могу споткнуться. В ушах шумела кровь и шум разгорающегося пожара, который доходил из здания электростанции, но я все равно расслышала выстрел, который прогремел буквально за одним поворотом. Нужно было разворачиваться и бежать отсюда со всех ног, но вместо этого я только прибавила скорости, не поменяв направление.
Почти добежав до развилки, которая соединяла три коридора, один из которых был тупиковым, я увидела Нильсена. Он забежал за угол, останавливаясь прямо напротив меня в том самом коридоре, из которого выхода не было. Раздался еще один выстрел, а я, пролетев по инерции еще несколько метров, остановилась прямо на середине этого перекрестка, понимая, что стрелок сейчас может легко снести мне голову очередным выстрелом.
— Агата? — услышала я голос Купера.
— Шон? — я выпучила глаза, пытаясь сделать максимально испуганное и потерянное лицо. Впрочем, сильно стараться мне не пришлось, оно примерно таким и было. При этом краем глаза я следила за Нильсеном, который стоял в тупике, смотря на меня с легким испугом и даже какой-то злостью. Деваться ему было некуда. — Бери меня в заложницы, — прошипела я сквозь зубы, пользуясь тем, что Купер был достаточно далеко.
Александр прекрасно меня расслышал, но исполнять приказ не спешил. Он нахмурил брови, поджал губы и упрямо мотнул головой.
— Ну же! Давай быстрее, придурок! — продолжала я его уговаривать, наблюдая, как Шон приближается.
—Агата, уходи отсюда, — приказал надзиратель.
Еще секунда игры в гляделки с Нильсеном, и я не нашла ничего лучше, чем тяжело выдохнуть и спрятать лицо в ладонях, начав имитировать истерику. Нужно признать, что внимание я к себе привлекла. Купер посмотрел на меня с раздражением, а Александр с удивлением.
— Да бери же ты меня уже в заложницы, — почти неслышно шепнула я между всхлипами, когда охранник приблизился уже настолько, чтобы понимать — самостоятельно Нильсен от него не уйдет в любом случае.
Но вместо того, чтобы послушать меня и выбрать единственно верный в этой ситуации вариант, он только сильнее сжал губы и поднял руки. Шон уже почти поравнялся со мной. Теперь я стояла между ним и Александром.
— Агата, отойди, — приказал Купер, но я не отреагировала, продолжая всхлипывать и вздрагивать всем телом.
Поняв, что толку от меня не будет. Надзиратель сам отодвинул меня, нацеливая пистолет в голову Александра.
— Стой! — я положила руку на плечо Купера. — Не надо.
— Он попался на попытке побега, — ухмыльнулся охранник. — Я могу с чистой совестью его пристрелить.
— Пожалуйста, не при мне, — взмолилась я. — Ты же видишь, он сдается. Надень на него наручники и хотя бы выведи в другой коридор. Я… я не могу идти сама. Ноги не держат. А если я это увижу… — я не закончила, начав снова захлебываться в рыданиях.
— Да черт тебя дери, Агата! — взревел Купер и обратился уже к Нильсену. — Руки за голову, спиной ко мне, — рявкнул он.
Александр подчинился, а я ждала, когда Шон начнет надевать на него наручники. Вот он подошел к нему на расстояние вытянутой руки, бегло осмотрел, проверяя, нет ли у этого заключенного при себе сюрпризов, а затем достал наручники, опуская пистолет.
В этот момент я неслышно шагнула к нему, достав из кармана шприц, который всегда был у меня с собой наготове. С самого первого дня моей работы в этом малопривлекательном месте.
— Прости, — одними губами шепнула я, втыкая иглу в руку надзирателя.
Секунду он еще находился в сознании и даже повернул голову, посмотрев на меня с нескрываемым удивлением, а затем пошатнулся и осел на пол.
Я застыла, глядя на тело у моих ног. Разум еще не осознавал того, что я натворила. Шприц выпал из ослабевших пальцев. Но надолго уйти в себя мне не позволили. Александр шагнул ко мне, грубо взял за плечи и слегка встряхнул.
—Ты что творишь?!
— Тебя спасаю, придурок! — на смену растерянности пришла злость, которая вылилась на Алекса.
— Молодец! Поздравляю! Ты вляпалась! Что ты вообще здесь делаешь?
Разговоры не мешали Нильсену действовать. Он забрал пистолет у охранника, быстро проверил ближайшую камеру и, убедившись, что она пуста, затащил его внутрь.
— Карл заболел. Пришлось остаться, — пояснила я.
Впрочем, ему было плевать на мой ответ. Кажется, он меня уже вообще не слушал.
— Сколько он в отключке проваляется?
— Часов пять. Не меньше, — сказала я, после чего Александр прикрыл дверь в камеру, но на замок закрывать не стал. — Может, переоденешься в его форму?
Ответа на этот вопрос тоже не последовало. Он только скептически глянул на меня, давая понять, что такой вариант даже не рассматривается, а затем сжал мою руку и потащил за собой.
Я бежала по коридорам, едва успевая переставлять ноги. Точнее, бежала — слишком громко сказано. Скорее, меня просто тащили за собой на буксире, а все, что требовалось от меня, это не оказывать сопротивления. В голове мелькнула странная мысль: “Как хорошо, что я не ношу каблуки”.
Забег был не слишком долгим. Мы остановились возле камеры Нильсена, где обнаружился Тейлор, причем тоже в отключке. То, что передо мной живой человек, просто без сознания, я легко определила профессиональным взглядом.
— Что с ним?
— Поспать прилег. Устал человек… Работа тяжелая, отпуск короткий… — начал Алекс, затаскивая надзирателя в свою камеру.
— Я же серьезно! — перебила я.
— Ты не поверишь, но когда на меня нападают, я отвечаю. А если руки не скованы за спиной, это у меня даже получается.
На этот раз дверь он закрыл на замок, вероятно, не надеясь, что Тейлор проваляется пять часов, как его приятель. Потом повторилась та же история — схватив мою ладонь, Нильсен потащил меня дальше со скоростью сверхзвукового истребителя. Впрочем, на поворотах он все же останавливался, заглядывая за угол. Причем зачастую тормозил он так резко, что я несколько раз врезалась в его спину.
— Куда ты меня тащишь? — возмутилась я, когда мне удалось сделать нормальный вздох.
— Тише, — шикнул на меня Александр, — Все потом.
— Но…
— Не сейчас, Агата! Просто доверься мне.
Даже если бы я придумала, что ответить на это, то не успела бы — забег продолжился. Мы пересекли весь четвертый этаж и выбежали на лестницу. Александр быстро глянул вверх-вниз и, убедившись, что никого нет, потянул меня на нижние этажи. Такой скорости на лестнице я выдержать уже не могла. Почти сразу же я оступилась и упала бы, если бы Алекс не подхватил меня.
— Фан! — прошипел он сквозь зубы, а потом так просто, как будто каждый день это проделывал, закинул меня на плечо и продолжил бежать.
— Ты что творишь! Отпусти меня! — я уже ничего не соображала и начала вырываться, колотя его руками по всем доступным мне местам.
Похоже, не на того я свой резервный шприц истратила! Вот кому здесь феназепам жизненно необходим. Ну что за придурок! Ему же нельзя поднимать тяжелое!
— Тише, — снова шикнул на меня Александр, никак не реагируя на мои попытки его покалечить.
Ну да, если у надзирателей не получилось, то мои шансы отбиться от этого ненормального спешно приближаются к нулю.
Конечно, брыкаться я не перестала, но делала это уже как-то вяло. Скорее, для порядка. Но свобода пришла откуда не ждали. Уже на первом этаже, свернув в какой-то коридор, о назначении которого я раньше даже не подозревала, Нильсен остановился рядом с дверью, на которой большими красными буквами было написано: “Аварийный выход”.
Я раньше никогда здесь не была. Но примерно представляла себе, что такое аварийный выход в тюрьме. Формально, он должен быть согласно технике пожарной безопасности. Но при этом такая дверь всегда закрыта на все замки и отпереть ее намного сложнее, чем любую из камер с особо опасным преступником. Но Александр, спустив меня на землю, просто потянул за ручку, легко приоткрывая дверь и осторожно выглядывая наружу.