— Не, ну а че он вообще?
Что ответить на этот железный аргумент я не знала, поэтому продолжила слушать рассказ Александра.
— Естественно этот нехороший мужчина обратился в полицию, но дело быстро передали нам. Хакера вычислили, и я начал работать.
— Ага, пришел вот точно так же под видом потенциального клиента! — обиженно пробурчала она, но Нильсен только пожал плечами.
— Естественно, мы ее взяли. Но когда я полностью разобрался в ситуации и понял, что она не так однозначна, как казалось изначально, свел все к административке. Все же столь трепетная забота о личной жизни своего босса заслуживает поощрения. Впрочем, от депортации это не спасло.
Снова повисло молчание. Я переваривала полученную информацию, по-новому взглянув на девушку. О чем думали остальные, не знаю. Но на этот раз не выдержал Сэм.
— Давайте во что-нибудь поиграем, раз уж мы пить собрались.
— В “я никогда” — поддержал это Александр.
— Я что, попала в компанию подростков? А почему сразу не в бутылочку? — протянула я. — Это же детская игра!
— А мы будем задавать взрослые вопросы, — ухмыльнулся Алекс.
— Взрослые — это какие? Про среднюю ставку по кредиту? Цены на фьючерсы? Или поговорим о необходимости перехода на электрокары к 2035 году?
— Взрослые — это про секс, каттен. Не волнуйся, я тебе позже объясню, что это такое, — совершенно серьезно сказал он, заставив меня прыснуть.
— Ну раз все согласны, то я пожалуй начну, — заявила Ева. — Я никогда не занималась сексом в самолете.
Удивительно, но к напиткам не притронулся ни один из нас. Вероятно, фантазии о стюардессах все же сильно переоценены. И я понимаю, почему. Туалеты в самолетах — если они, конечно, не частные — не отличаются простором, а двери там были исключительно “для вида”. Да и бортпроводники могут ее открыть в любой момент. В общем, не слишком удобное место.
— У меня никогда не было однополого секса, — сказал Алекс. На этот раз выпила Ева, чем заработала еще один мой удивленный взгляд. — Черт! Сэмми, я был уверен, что ты выпьешь. Ты разбиваешь мне сердце!
— Я никогда не занималась сексом в общественном месте, — прервала я очередную тираду Нильсена про их безграничную любовь с Макото. Выпили все, кроме меня, на что я, собственно, и рассчитывала.
Прошло пару кругов, во время которых я так и не притронулась к своему бокалу. Нет, я не была ханжой, но в моей жизни было не так много отношений и все они были достаточно стандартными. Обычные свидания. Никакого экстрима. И даже зашкаливающих эмоций не было. Просто приятные встречи, которые рано или поздно заканчивались, не оставляя после себя ничего — ни грусти, ни сожаления.
Но такое пренебрежение игрой на выпивание с моей стороны не могло не остаться незамеченным.
— Я никогда не работал в тюрьме, — сказал Алекс.
— Это же не по правилам! Мы ведь должны поддерживать только взрослые темы, — поддела его я.
— Чем тебе тема не нравится? Сама говорила о кредитах и фьючерсах. Вот я и вспомнил про работу.
Я скривилась, но все же сделала глоток, а потом решила отомстить.
— Я никогда не стреляла из пистолета.
Рассчитывала, что выпьют только двое парней, но Ева тоже опрокинула стопку.
— Что? Меня дядя в тир водил, — ответила она на мой немой вопрос.
Дальше игра превратилась в соревнование “напои ближнего”. Каждый пытался задать личный и каверзный вопрос, который не сможет проигнорировать его сосед. Постепенно нам с Евой это надоело. Но двое парней, кажется, только разогревались. На какое-то время мы вообще выбыли из игры. Алекс и Сэм засыпали друг друга вопросами, каждый раз вынуждая соперника выпить.
— Я никогда не организовывал побег из тюрьмы.
— Я никогда не подставлялся под нож наркоторговца.
— Я никогда не терял табельное оружие.
— Я никогда не проваливал экзамен из-за того, что руки тряслись после пьянки.
— Я никогда не использовал девушку, которая мне нравится, для достижения своих целей, — прошипел Александр.
Сэм сжал челюсти, скрипнув зубами так сильно, что это было слышно даже в шумной обстановке бара. И выпил очередную рюмку.
— Я никогда не занимался сексом ни с кем из присутствующих за этим столом, — последовал немедленный ответ, после которого на несколько секунд повисла тишина.
— Семен Семеныч! — простонала Ева, а потом выпила, точно так же, как и Александр.
Компания снова погрузилась в напряженную тишину. Нильсен сверлил злобным взглядом Макото. А я прилагала все усилия, чтобы не смотреть на Еву. На душе было гадко. Я понимала, что это ничего особо не значит и вообще, наверное, не мое дело, но почему-то мерзкое чувство съедало меня изнутри. Не удержавшись, я все же бросила взгляд на девушку.
— Ой, да чтоб я так жил, как вы мне тут нафантазировали! — воскликнула она, заметив на себе взгляды почти всех собравшихся. — Это было давно и неправда. Кто там у нас следующий вопрос задает? — перевела она тему.
Отсидев для приличия еще один круг, я извинилась и вышла из-за стола. Хотелось проветриться. А еще хорошо подумать. Выйдя на улицу, я вдохнула прохладный вечерний воздух и слегка поежилась. Все же лето закончилось, а календарь показывал, что сентябрь скоро перевалит за середину. Как быстро пролетели последние полтора месяца. Заключенный, который изменил всю мою жизнь, прибыл в Белмарш в начале августа. Почти через три недели поступил в стационар, а еще через две недели я согласилась организовать для него побег. И кажется, за эти полтора месяца событий в моей жизни произошло больше, чем за всю предыдущую жизнь.
Пройдя немного по внутреннему дворику, я заметила лавочку, которую практически полностью скрывала густая листва ближайшего дерева. Я села, обхватив свои плечи руками.
Ну и чего я так распсиховалась? Я ведь изначально понимала, что Алекс не был монахом. И меня мало интересовали его прошлые интрижки. Но видеть одну из его… пассий… вот так… рядом. Почему-то это тяжело. И почему он решил обратиться за помощью именно к ней?
— Не помешаю? — услышала я спокойный мужской голос.
— Нет, — кивнула я, попытавшись придать лицу нейтральное выражение.
— Тяжелый день? — спросил Сэм, накидывая мне на плечи черно-белый бомбер.
— Скорее месяц, — невесело усмехнулась я.
— Агата, я так и не попросил у тебя прощения за все, во что ты оказалась втянута. Я действительно использовал тебя, зная, что ты не сможешь оставить невиновного человека в тюрьме, особенно если ему угрожает опасность. Я собрал сведения о тебе до того, как подойти и уже понял, какой ты человек. Алекс считает, что я мог найти кого-то другого на эту роль, — вздохнул он. — Наверное, он прав. Мог. Но я слишком привык использовать людей. Причем делать это быстро, качественно и максимально продуктивно. Тогда мне казалось, что ты являешься самым лучшим вариантом. Я свел все риски для тебя к минимуму и позаботился о том, чтобы тебя никак не связали с побегом. Но я просчитался. И облажался по полной. Сейчас ты здесь из-за меня. И мне невероятно жаль. Я попытаюсь сделать все, чтобы защитить тебя, и буду надеяться, что когда-нибудь ты меня простишь.
Во время этого монолога я смотрела в сторону, обдумывая каждое его слово. Нельзя сказать, что он открыл мне что-то новое. Использовал? Я это знала. Собирал информацию обо мне заранее? Было бы глупо полагать, что он этого не сделал, особенно после того, как я узнала род его деятельности. Наконец я повернулась к Сэму, который сейчас сидел рядом со мной, пытаясь поймать мой взгляд.
— Я давно не злюсь на тебя, Сэм. Во многом я виновата сама. Да, ты подталкивал меня к нужным тебе решениям. Но все же именно я принимала их. Я понимала, на что иду.
И будь у меня возможность вернуться в прошлое, сделала бы это снова.
— Так что если тебе зачем-то нужно мое прощение, то можешь считать, что оно у тебя есть, — фыркнула я, пытаясь хоть немного разбавить драматичность момента.
Какое-то время Сэм просто смотрел на меня, не говоря ни слова. Обычно серьезное лицо сейчас приобрело какое-то странное выражение, а в глазах скользила… нежность?