— Тише, маленькая.
Двигаясь пальцами внутри, он продолжал поглаживать подушечкой большого пальца клитор, заставляя извиваться и задыхаться от нахлынувших ощущений. Кажется, я продолжала шептать его имя, просила не останавливаться, выкрикивала что-то бессвязное. Но я не осознавала, что именно говорю. Все растворилось в невыносимом удовольствии, которое сосредоточилось внизу. Я ощущала только как его пальцы входят в меня, постепенно наращивая темп. Он то сильнее распалял меня, заставляя застыть в предвкушении оргазма, то замедлялся, вырывая из горла очередной недовольный стон. И когда терпеть это стало невозможно, он согнул пальцы, надавливая на переднюю стенку и обвел круговым движением клитор, слегка надавливая.
— Я предлагаю тебе кончить, каттен. Сейчас.
Я давно была на грани, но его слова только усилили ощущение. Внутри что-то взорвалось, заставляя выгнуться и забиться в его руках. По телу проходили волны удовольствия, а с губ сорвался протяжный, невероятно пошлый стон. Сладкие спазмы накатывали один за другим, оставляя после себя полную опустошенность и чувство невероятной легкости.
Не меньше пяти минут я продолжала лежать в его руках, пытаясь привести дыхание и сердцебиение в норму. Отдышавшись, я повернулась к нему. Как только наши лица оказались напротив, он поймал мои губы своими, утягивая в долгий, невероятно нежный поцелуй. Я так привыкла к страсти с его стороны, что на секунду даже опешила. Но затем полностью расслабилась. Сейчас мне нужно было именно это — медленная, успокаивающая ласка, а не взрыв эмоций. Как у него получается так угадывать все мои желания?
— Чем ты была так расстроена сегодня? — оторвавшись от меня, он серьезно посмотрел в мои глаза. Как будто пытаясь найти там ответ до того, как я его озвучу.
— Я вовсе не расстроена.
— Сколько раз мне нужно повторить, что ты не умеешь врать, прежде чем ты научишься честно отвечать на мои вопросы? — он скептически выгнул бровь.
— Я… не знаю. Просто все заняты чем-то важным, а я вроде как… ничем не могу вам помочь, — пожала я плечами, отводя взгляд.
Я ожидала, что сейчас Алекс начнет меня успокаивать, рассказывая о том, насколько я важный член коллектива. Или насмехаться. Или в очередной раз предложит меня спрятать, чтобы я не рисковала, находясь с ними рядом. Но он снова меня удивил. Он рассмеялся. Весело, громко, почти истерически. Опешив, я посмотрела на него.
— Агата, как в тебе уживается непоколебимая решительность во всем, что касается медицины, и такая неуверенность в остальных вопросах? Ты издеваешься? — он снова заглянул мне в глаза, продолжая улыбаться. Сейчас улыбка была теплой. — Я уже сбился со счета, пытаясь разобраться, сколько раз ты спасала мне жизнь. Причем последний такой случай произошел всего пару дней назад. Но сейчас ты почему-то начала считать себя бесполезным членом коллектива, — покачал он головой. — А говоришь, что это у меня с головой не в порядке.
— Потому что так и есть, — буркнула я, заставив Алекса в очередной раз рассмеяться.
— Ложись спать, котенок, — он потянул меня, привычно укладывая на свое плечо. — И завтра перенесешь все свои вещи сюда, — категорично заявил он. Это прозвучало почти как приказ. Но мне почему-то совсем не хотелось спорить.
Комментарий к Глава 16
Вот вам новыя глава, друзья🤗 Всем спасибо за ожидания😘
Безумно люблю всех своих читателей❤️❤️❤️ и очень жду вашей реакции🥺
========== Глава 17 ==========
Говорят, что рано или поздно человек должен привыкать ко всему. Но это заявление очень спорно. И хотя приспособиться к тем или иным условиям действительно не составляло проблем, к чувству беспомощности привыкнуть было невозможно, особенно если имеешь привычку все контролировать.
Первый раз я испытал его, когда мне сообщили о смерти родителей. Тогда казалось, что мир рухнул, и если я снова не возьму его под контроль, то он развалится. Мне удалось снова вернуть его в рамки. На целых десять лет. А потом я приехал в Лондон. И там уже ни о каком контроле речь не шла. Осталось только чувство долбаной беспомощности и ощущения, что твоя жизнь больше не принадлежит тебе и никак от тебя не зависит. Тогда не сойти с ума помогла только смешная девочка с бойким взглядом, которая сейчас сопела рядом, свернувшись в клубочек. Я тихонько хмыкнул, стараясь не разбудить ее. Никогда не перестану поражаться ее кошачьим повадкам.
В третий раз беспомощность уже не должна была доставлять такого дискомфорта. Но это только в теории. На практике это было так же невыносимо. Я злился на себя за то, что так глупо подставился, злился на Сэма просто потому что он может мотаться по городу, воплощая в жизнь наш план по избавлению Евы от ее поклонников из русской мафии, а я вынужден безвылазно сидеть в глуши, пропуская все самое интересное. Возможно, злость была вызвана еще и тем, что я часто ловил его тоскливый взгляд на Агате, когда он думал, что его никто не видит. На саму Агату злиться не получалось, хотя именно этот маленький тиран загнал меня в жесткие рамки, которые мне приходилось соблюдать уже почти три недели. Ежедневная гимнастика, которая должна постепенно разрабатывать поврежденную мышцу, была терпима. А вот тот факт, что ходить мне разрешалось только с опорой и строго по расписанию, уже бесило. Вчера моя экзекуция закончилась — швы сняли, и я был почти свободен. Почти, потому что Агата все еще тщательно следила за тем, чтобы я не сделал лишний шаг.
Аккуратно поднявшись, чтобы не разбудить этого диктатора, я тихо оделся и выскользнул за дверь. Оказавшись в гостиной, до меня начали доноситься голоса. Как всегда, весьма недоброжелательные. Ясно, Сэм вернулся из своей очередной поездки и спорит с Евой. Все как всегда. Подкравшись к двери на кухню, я прислушался. И нет, я не испытывал абсолютно никаких мук совести из-за того, что подслушиваю под дверью. Я разведчик, мне можно.
— Ну вот объясни мне, Семен Семеныч, — раздраженно начала Ева. — Почему я не могу сделать это лично?
— Потому что я не люблю неоправданный риск. И хотя я считаю, что премия Дарвина не должна пылиться на полке, тебе ее получать пока рано. Ты нам еще информацию задолжала.
— Ой, я вас таки умоляю, ну что может случиться?
— Ева, — устало начал Макото, — ты хакер? — спросил он, но ответа дожидаться не стал. — Ну вот и работай по своей прямой специальности.
— Сёма, ты что, суши переел? Какая еще специальность? Я, между прочим, законопослушный программист!
Этого я стерпеть уже не мог. Шутить о национальности Сэма могу только я!
— Всем привет, — сказал я, заходя на кухню. Быстро передвигаться еще не получалось, но хотя бы хромота почти прошла. — Малыш Сэмми, тебя кто-то обидел? Ты почему такой злой с самого утра?
— Это потому, что у него велосипеда нет!
Хмыкнув, я с удовольствием наблюдал, как Сэм закатывает глаза и изо всех сил пытается не задать вопрос о том, при чем здесь велосипед. Мне тоже было интересно, но не настолько, чтобы делать Макото такой подарок и спрашивать об этом.
— А кроме отсутствия самых необходимых для жизни транспортных средств, что случилось?
— Меня окружают самоубийцы, вот что случилось, — рявкнул он.
— Сэмми, ты мог бы и более толерантно относиться к культуре камикадзе. Или ваши касты враждуют? — я выгнул бровь, слегка ухмыляясь.
— Объясни этой, — глубокий вдох, — девушке… Что лично находиться с нашим вторым объектом вовсе не нужно. Достаточно взять компьютер, который я там оставлю, под удаленное управление, чтобы вовремя принять звонок.
— Объясняю, — покорно согласился я и повернулся к Еве. — Видишь ли, наш Сэм ужасный зануда и считает, что право совершить торжественную сепуку принадлежит только ему. Но вообще, — я сменил тон на серьезный, — он прав. Ты можешь помешать. Весь наш план строится на том, что ты этим людям не особо нужна. Я не знаю, когда именно тебя вычислили, но активные действия они начали только после того, как перенесли свой бизнес в столицу. Но если кто-то из них будет лично наблюдать твое довольное лицо, весь план может полететь к чертям.