Когда блузка была полностью расстегнута, оставшись болтаться на плечах, ему пришлось отпустить мои руки, чтобы полностью ее снять. Я тут же воспользовалась кратким мигом свободы, чтобы стянуть с него тонкий свитер. Мне казалось, что если я не увижу его тело прямо сейчас, то просто свихнусь. Он недовольно рыкнул, но все же стянул с себя свитер, а затем сразу же подхватил меня под бедра, заставляя ногами обхватить его торс.
— Непослушная, — прошипел он мне на ухо. — Ты даешь слишком много поводов для наказания, каттен.
Если честно, мне было уже плевать, что он там говорит. Внутренней стороной бедра я чувствовала его эрекцию. Одного легкого прикосновения хватило, чтобы я задрожала, начав ерзать и постанывать.
Оторвав меня от стены, Алекс сделал два шага, опустив меня на кровать. Я медленно отползла ближе к середине, не сводя взгляда с его тела, а особенно с того, как он расстегивает ремень.
Кто-нибудь объяснит мне, почему этот жест выглядит настолько сексуально, что я готова кончить, просто наблюдая за тем, как он раздевается?
Но Александр не стал продолжать стриптиз, остановившись на ремне. Я протестующе застонала и уже хотела сказать, что брюки на нем тоже явно лишние, но он сделал то, что заставило меня замолчать — полностью извлек ремень из брюк, медленно надвигаясь на меня.
— Что ты делаешь? — почти испуганно прошептала я, хотя от вида Александра, который уверенно сжимает кожаный ремень в руке, по телу вновь пробежала судорога.
— Наказываю тебя, — предвкушающе улыбнулся он.
— Эмм…
— Руки, — потребовал он.
— Что?
— Дай мне свои руки, — спокойно повторил Александр.
Не знаю почему, но я не смогла не подчиниться. Хотя… Вру. Знаю. Просто сил сопротивляться не осталось. Я хотела этого мужчину до дрожи в коленях. До черных звездочек в глаза. До умопомрачения. И еще я хотела почувствовать этот ремень на своих запястьях. Понять, что он будет делать со мной, когда я окажусь практически в беспомощном состоянии.
Я протянула ему дрожащие руки, и он профессиональным жестом обвил мои запястья своим поясом, а затем придвинул меня к изголовью, закрепляя ремень на одной из балок.
Практически обнаженная, со связанными над головой руками, я смотрела на Александра, который не спешил действовать, только рассматривал, кажется, каждый участок моего тела, проходясь по нему похотливым взглядом.
Пальцы начали скользить по ногам, постепенно подбираясь к бедрам. Дойдя до ажурного края чулок, он подцепил его пальцами, начав стягивать, но почти сразу же мотнул головой и вернул на место. Продолжая исследовать мое тело, он склонился, очерчивая языком пупок, скользя вверх. Руки сжали грудь и оттянули чашечки, оголяя напряженные соски. Алекс тут же накрыл губами чувствительную горошину, втягивая в себя, а я выгнулась, стараясь быть еще ближе, и протяжно застонала. Вторая рука терзала другой сосок, выкручивая его и слегка оттягивая. Каждое его движение отдавалось спазмом внизу живота. Я обхватила его ногами, пытаясь притянуть к себе, дать понять, что мне нужно нечто большее, но он не поддавался, продолжая медленно терзать мои соски, иногда прикусывая и втягивая их в свой рот.
Откинув голову назад, я шептала его имя, периодически вскрикивая, особенно когда его пальцы спускались вниз, почти невесомым движением проходясь по самому чувствительному месту, пусть и через трусики, которые были уже полностью мокрыми. Мне так хотелось, чтобы он стянул с меня этот ненужный кусок ткани, прошелся по моим складкам головкой, размазывая липкий сок, и вошел сразу на всю длину, заставляя забыть обо всем. Но он продолжал мучить меня.
— А-а-алекс, — в очередной раз взмолилась я.
— В чем дело? — невинно поинтересовался он.
— Пожалуйста, — прохрипела я.
— Какая ты нетерпеливая, лилла каттен, — прошептал он мне на ухо, невесомо целуя чувствительное местечко сразу за мочкой. — Ты ведь будешь хорошей девочкой, правда?
— Да-а-а-а…
— И будешь меня слушаться, — продолжал он искушать меня, снова спустившись к груди, очерчивая дорожку из поцелуев по шее.
— Да-а-а-а…
— И больше не будешь звонить надзирателям.
— Да-а-а-а….
Мне было плевать, что именно я ему сейчас обещаю. Главное — получить желаемое. Кажется, его вопросы вообще не доходили до моего мозга. Я еще раз попыталась притянуть его ногами к себе, и на этот раз все получилось. Он выпрямился, окидывая меня похотливым взглядом, а затем подцепил двумя пальцами резинку трусиков, стягивая и отбрасывая в сторону. Пальцы накрыли мои мокрые складки, пройдясь от входа до клитора. Несильно надавив, он сделал пару круговых движений, от которых я смогла только закатить глаза и протяжно застонать, пытаясь сильнее сжать ноги. А затем он поднял руку к своему лицу, облизнув пальцы, пробуя меня на вкус.
От этого зрелища мышцы внутри сократились, а тело сотряс первый спазм, который предвещал скорую разрядку даже без каких-либо прикосновений. Кажется, это было самое сексуальное, что я видела в своей жизни! На этом фоне померк даже звук расстегивающейся ширинки, который всегда действовал на меня особенно сильно.
Подхватив меня под бедра, Алекс придвинулся ко мне пахом вплотную, так, чтобы я почувствовала его член. А затем он снова накрыл пальцами мой клитор, совершая уверенные круговые движения, и резко вошел в меня одним движением. Я уже давно была на грани, а когда почувствовала в себе его член, ощутила, как он растягивает меня и наполняет, не смогла больше сдерживаться. Первое же движение заставило меня закричать, отпуская скопившееся напряжение, и забиться в сладких судорогах оргазма, перестав ощущать этот мир.
Александр дождался, когда мои мышцы перестанут сокращаться, и начал двигаться. Медленно и очень глубоко. Я до сих пор не восстановила дыхание, но уже готова была снова подхватить его ритм. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно и не заканчивалось никогда. Каждое его движение разливалось удовольствием по телу. Каждое прикосновение распаляло еще сильнее. Каждый его тихий стон был лучшим, что я слышала в своей жизни.
Темп постепенно нарастал, и скоро комнату заполнили пошлые шлепки влажных тел и тяжелое дыхание. Я снова подходила к краю, начав метаться по подушкам. С губ срывались стоны, а я, как в бреду, просила не останавливаться, умоляла двигаться быстрее, сильнее. Острое напряжение снова начало подниматься во мне огромной волной, грозя уничтожить последние крупицы разума и самоконтроля.
Алекс наклонился и одним быстрым движением освободил мои руки. Я тут же вцепилась в его плечи, но он настойчиво отодвинул меня, а затем просто развернул, поставив на колени на кровати. Поняв, что он задумал, я только сильнее прогнулась, выпячивая попку, и шире расставила ноги.
Первое проникновение под этим углом я почувствовала настолько остро, что, не выдержав, закричала. Жестко взяв меня за бедра, Александр начал совершать рваные толчки, подталкивая к краю. Несколько минут в таком темпе, и я поняла, что долго не выдержу, начав сжиматься вокруг него. Ухватив меня одной рукой за волосы, он заставил прогнуться еще сильнее, накрывая другой мою грудь и перекатывая горошину соска в пальцах. Этого хватило, чтобы второй раз сжаться и выгнуться в неестественной позе, задрожав в экстазе, пропуская через свое тело невыносимое удовольствие. Придерживая мое тело одной рукой, Александр совершал последние быстрые толчки и тоже застонал мне в ухо.
Мне потребовалось не меньше десяти минут, чтобы восстановить дыхание и хоть немного успокоиться.
— Если это был какой-то воспитательный процесс, то он не слишком успешен, — хмыкнула я. — Я не имею ничего против таких наказаний.
— Я все же надеюсь, что ты запомнила мои слова.
— Запомнила. Я в любом случае больше не собиралась звонить Эллиа, так что можешь не переживать по этому поводу.
— Я имею ввиду не только его, — он резко перекатился на кровати, нависая надо мной. — Ты не послушалась меня, когда я говорил, что тебе лучше остаться в безопасности в России.