— Продолжай мечтать, Нильсен. Нет, я здесь по делу.
— По тому же самому, которым ты был занят весь последний год?
— Нуу… — было видно, что Сэм слегка смутился. — Вообще-то да. И, признаюсь честно, мне нужна твоя помощь.
Макото достал папку и выложил ее на стол. В ней лежали фотографии и краткая информация на какого-то человека. Присмотревшись, я понял, что это достаточно известный шведский меценат. Кажется, он еще владел какой-то IT-компанией.
— Что ты можешь сказать о нем? — спросил Сэм.
— Это определенно мужчина. На вид около сорока пяти лет. Костюмчик, кажется, от Бриони…
— Я ведь серьезно спрашиваю.
— А я серьезно отвечаю. Что я еще могу тебе про него рассказать? Как зовут его любимую собачку и когда он в туалет ходит? Ты думаешь, что мы, шведы, все друг друга в лицо знаем?
— Что ж, стоило попытаться, — вздохнул Макото, убирая фотографии.
— А ты с чего вдруг этим типом заинтересовался? Сэмми, я ревную!
— Нуу… — он снова начал смущаться и ерзать. — Вообще-то это по работе. Я только начал… По правде говоря, я только что с фермы.
—Не помню в твоей биографии такого увлечения. И когда я увижу тебя в костюме пастушки?
— Не с той фермы, придурок, — огрызнулся Макото, а затем глубоко вздохнул, как будто собираясь с духом, и выпалил. — Я проходил обучение. Теперь я работаю в МИ-6.
Признаюсь, моя реакция на это заявление была не самой лучшей. Нет, я не засмеялся, не начал глупо шутить и даже не упал со стула. Вместо этого я подавился виски.
— Ты сейчас шутишь? Я думал, это моя прерогатива.
— Я не шучу. Они сами на меня вышли. Я удивлен, что к тебе еще никто из вербовщиков не подходил.
— Я не такой ответственный и надежный как ты, малыш Сэмми.
— Все равно. Я думаю, тебе бы понравилось. Это именно то, чем мы когда-то хотели заниматься, но не могли в том клоповнике.
— Знаешь, как-то мне уже не интересно все это. Поиграли в войнушку и хватит.
— И это говорит человек, который работает в спецназе. Или у меня резко отшибло память и ты теперь сестра милосердия? — Макото иронично выгнул бровь. — В любом случае, подумай. Работа интересная и платят за нее отлично.
—Ты меня как будто вербуешь. И это очень бесперспективное занятие. В деньгах я не нуждаюсь. От родителей мне остался не только дом и сбережения, но и верфь, которую я успешно сдаю в аренду. Дохода хватает. Даже с избытком. В последнее время я подумываю о том, чтобы самому заняться кораблестроением. А что? Верфь есть, найду хороших инженеров, начну делать яхты.
— Ну-ну, — усмехнулся Сэм.
Больше мы этот вопрос не поднимали. Я до сих пор не знаю, было ли это простым совпадением, или к дальнейшим событиям приложил свою руку Макото, но меньше чем через месяц у меня состоялся еще один интересный разговор.
Я снова сидел в баре. И нет, у меня не было проблем с алкоголем. Просто я любил находиться в обществе и иметь возможность оставаться в одиночестве одновременно. К тому же, здесь можно было завести полезные знакомства.
Засмотревшись на девушку у бара, я почти пропустил момент, когда ко мне за столик подсел мужчина. Светлые волосы, которые уже щедро усыпаны сединой, не слишком густая борода того же белесого оттенка, какое-то уставшее лицо, простой свитер. Ничем непримечательная внешность. В толпе ты никогда не задержишь взгляд именно на нем. Но сейчас этот мужчина явно хотел, чтобы я обратил на него внимание, протягивая мне бокал пива.
— Прости, ты не в моем вкусе, приятель, — безразлично бросил я.
— Уверен, ты изменишь свое мнение, Александр.
Услышав собственное имя, я напрягся и неосознанно принял более удобное положение для того, чтобы защищаться или атаковать.
— Что тебе нужно?
— Кое-чему тебя научить.
— Спасибо, я уже закончил колледж.
— Знаний у тебя достаточно, — усмехнулся незнакомец. — Вот только ты собираешься направить их не в ту сферу, — мужчина вдруг подался вперед. — Рассказать тебе, что тебя ждет?
— Ну попробуй, — я понятия не имел, что это за цирк, но был намерен дать собеседнику выговориться и разобраться с этим вопросом.
— Ты дождешься истечения срока аренды и воспользуешься семейной верфью, чтобы самому начать строить яхты. Около десяти лет у тебя уйдет на то, чтобы выйти в прибыль. Потом ты женишься, заведешь детей и всю жизнь проведешь на этой небольшой верфи. А потом ты умрешь, — спокойно закончил мой собеседник.
— Потрясающий сеанс гадания! Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не начать аплодировать, — скривился я. — Я так понимаю, ты вербовщик, — высказал я очевидное предположение. Слишком уж много этот тип говорил о моем будущем, а еще знал много личной информации обо мне.
— Фредерик Ларсен, — представился мужчина. — И я предлагаю тебе будущее, в котором ты не разочаруешься уже через пять лет.
— Мне это не интересно, — отмахнулся я.
— Вот как? А мне казалось, ты хочешь отомстить за смерть родителей.
— Это очень сложно сделать, когда мстить некому, — жестко отрезал я. — К тому же, я уже видел, как вы, ребята, работаете. Снова имитировать бурную деятельность я точно не хочу.
— Не путай армию и спецслужбы.
— А какая в принципе разница? Бесполезные бездельники, живущие на налоги. Или ты предложишь мне мотаться по разным странам, убивая людей, на которых укажет мое начальство?
— А ты хочешь?
Я только усмехнулся, не удостоив этот провокационный вопрос ответом.
— Я предлагаю тебе заниматься именно тем, чем ты всегда хотел, Александр Нильсен, — Фредерик протянул мне визитку, на которой я увидел совсем не ту аббревиатуру, на которую рассчитывал. Вместо МУСТ* было написано СЕПО. — Предотвращать теракты здесь может оказаться более полезным занятием, чем сидеть на военной базе или в очередной раз обезвреживать второсортных бандитов и вычищать притоны в составе спецназа. Подумай, — бросил он, вставая из-за стола и быстро растворяясь в толпе.
Я подумал. Несколько дней комкал визитку, то намереваясь выбросить ее, то ловил себя на том, что неосознанно тянусь к телефону. И в итоге сдался, поняв, что я, видимо, окончательный и безнадежный адреналиновый наркоман, раз снова решил наткнуться на те же грабли.
А потом я лично познакомился с таким понятием, как “ферма”, где готовили будущих Джеймсов Бондов. Только не таких красивых, богатых и везучих. Я сдавал тесты, инструкторы проверяли уровень моей физподготовки, я снова сдавал тесты, разговаривал с психологом, и шел в очередной раз сдавать тесты.
Именно Фредерик постоянно был рядом, как будто взял шефство лично надо мной. Именно он научил меня никогда никому не доверять. Он повторял эту фразу так часто, что я начал подозревать его в наличие татуировки с соответствующей надписью где-то в очень интимном месте. Вторая по популярности у него фраза была: “Я тебе не друг, Александр. Я твой инструктор”.
Но он же постоянно и опровергал ее, выгораживая меня, когда я влипал в истории из-за своего скотского характера. Он учил меня всему, причем намного жестче, чем остальных. Он всячески продвигал меня по карьерной лестнице. И он же не раз прикрывал меня.
Нельзя сказать, что Фредерик заменил мне отца. Я в этом не нуждался. Но он стал именно тем наставником, о котором мечтает каждый. И в итоге, превратился в друга, которым так не хотел становиться.
Наши дни
Конечно, я все еще помнил главное наставление Фредерика. Но все равно собирался обратиться к нему за помощью. По одной простой причине — год назад Ларсен вышел на пенсию и, насколько я знаю, кроме меня из нашего ведомства ни с кем не контактировал.
Я припарковал машину на окраине города, а затем взял такси и доехал почти до самого дома Фредерика, пройдя оставшиеся десять минут пешком. Выбрав наиболее темный участок, я пробрался к дому и, аккуратно взломав окно, залез внутрь. В доме стояла тишина, и было понятно, что он пуст. Но пройдясь по паре комнат, я понял, что Фредерик все еще живет именно здесь.