— А если бы я выстрелил? И вообще, если уж решила обороняться, то стул — не самое подходящее оружие. Громоздкое и неудобное. От него кто угодно увернется.
— А, ну да, я же забыла, у меня тут целый арсенал, — девушка раздраженно закатила глаза. — Простите, в следующий раз выберу из своего широкого ассортимента что-нибудь другое.
— Тихо, — шикнул я на нее. — Мы и так слишком нашумели.
Не собираясь продолжать диалог, я схватил женскую ладошку левой рукой, второй продолжая держать винтовку наготове, и быстро перебежал в комнату, которая располагалась напротив, даже не закрыв за собой двери. Угол, который был полностью поглощен тьмой, бросился в глаза еще когда я поднимался. Ступив в него, я задвинул Еву за спину, предупреждающе сжав ее ладонь. Надеюсь, она поняла, что сейчас не время для ее стандартных препирательств.
Ждать долго не пришлось — удар стула о стену услышали, несмотря на то, что окна на первом этаже продолжали поливать пулями. Один за другим четверо наемников появились на лестнице. Получив неожиданный отпор, они уже не пытались взять эту компанию только числом, решив применить и эффект неожиданности.
На секунду застыв возле лестницы, они обменялись скупыми жестами. Дверь в комнату Евы на секунду открылась, сразу же снова захлопнувшись, а затем наемники все как один прижали руки к ушам. Понимая, что на меня сейчас внимание никто не обратит, я развернулся и обхватил ладонями голову девушки и сильнее вжал ее в стену, стараясь хоть как-то заглушить звук, который должен был прозвучать уже через несколько секунд.
Даже зная, что за спиной вот-вот сдетонирует очередная граната, взрыв стал неожиданностью. Меня на несколько секунд оглушило, несмотря на минимальные меры предосторожности, которые я мог себе позволить, то есть широко открытый рот.
Когда я повернулся, трое уже заходили в комнату Евы, попутно открывая огонь по площади из таких же автоматических винтовок, которая сейчас висела на моем плече. Четвертого оставили в коридоре прикрывать спины. Правильная тактика. Именно так учат во всех тех силовых структурах. Вот только даже у этих организаций существует градация. И эти ребята явно учились где-то в заведении рангом ниже, чем было у меня.
Еще раз сжав ладонь Евы, я бесшумно отодвинул ремень, на котором крепилась М14 в сторону, перехватив рукоять ножа, прихваченного с того самого тела, которое поделилось со мной почти всей своей амуницией, я шагнул вперед одним скользящим движением, попутно делая замах. В следующий момент рукоять уже торчала из горла мужчины, который так неосмотрительно повернулся ко мне боком. Сделав еще пару быстрых и, как мне казалось, бесшумных шагов, я подхватил падающее тело, слегка оттащив с прохода, вытащив нож.
Со вторым членом группы я встретился в дверях, из которых он как раз собирался выйти. Еще один полет ножа оборвал очередную жизнь наемника, который так неосмотрительно открыл горло. Форма у этих ребят хоть и не имела никаких отличительных знаков, но явно была разработана по образцу спецназа США. И эта амуниция всегда казалась мне несовершенной. Зачем мудрить с бронежилетами и касками, если такая уязвимая часть тела остается открытой? Американцы и британцы сотрудничают, но во время учебы меня все равно учили убивать людей в такой форме. И дело не в потенциальной угрозе, просто оружие и амуницию США достать проще всего. Этот тезис сегодня подтвердился в очередной раз, ведь у этих ребят абсолютно все было американское — начиная от формы и заканчивая гранатами. Кстати о ней.
Я не стал дожидаться, когда оставшиеся двое выйдут и кричать о том, чтобы приняли честный поединок, тоже не собирался. Не успело тело второго наемника упасть на пол, я сдернул с пояса гранату, выдернув чеку, и повторил трюк наших недоброжелателей — закинул ее в комнату, сразу же закрыв двери. В этот раз взрывная волна ощущалась еще сильнее, но уже не оглушала. Как только граната сдетонировала, я снова зашел в комнату, добивая этих двоих точными выстрелами в голову.
Когда я вышел обратно в коридор, Ева уже стояла над единственным валяющимся здесь трупом, крепко сжимая в руках “Берету”, очевидно, только что снятую с тела.
— Осторожнее с этой игрушкой, — предупредил я, подходя к мертвому наемнику и оценивая его взглядом. — Не подстрели мне спину.
— Окей, буду целиться в задницу.
Не обратив на ее слова внимания, я присел возле тела и начал стаскивать с него форму. Каска, маска на лицо, бронежилет уже лежали рядом, а я принялся за брюки, уверенно расстегивая ремень.
— Что, позволь спросить, ты делаешь? Решил отомстить? Унизить, так сказать, морально? Так это имело бы смысл, будь бедолага жив.
Ну почему, стоит мне попасть в переделку, рядом оказывается какой-нибудь придурок со своим сортирным юмором? Я чем-то провинился в прошлой жизни? И то, что сейчас со мной не Нильсен, а его женская версия, не делает ситуацию лучше. От Александра хотя бы был толк.
— Нужно переодеться в эту форму, — коротко бросил я, не желая вступать в дискуссию и как-то комментировать ее предположение.
— Ммм… Ролевые игры? Какие у тебя оказывается фантазии…
— Мне хватает одного Нильсена. И я отлично обойдусь без его копии.
Ева хмыкнула, но ничего не стала говорить, молча наблюдая за тем, как я раздеваю мертвого наемника. Когда с этим было покончено, я быстро переоделся, не обращая внимания на присутствие девушки. Времени на сантименты не было. Я уже слышал, как внизу готовится очередной сюрприз для нас.
Следующим пунктом моего плана было так же переодеть Еву. Проблема состояла в том, что размеры формы были далеки от того, который был нужен девушке. А еще одежда той тройки, которая осталась в закрытой комнате, была серьезно подпорчена взрывом. Но я надеялся, что в темноте этого не будет видно.
— Раздевайся, — бросил я Еве, которая зашла следом за мной и, кажется, побледнела еще больше от открывшейся картины. Ну да, тела, поврежденные осколочной противопехотной гранатой — не то зрелище, которое нужно наблюдать девушкам.
Пока Ева переодевалась, тоже не проявляя лишней скромности, я собирал гранаты. У некоторых на поясе висело сразу по две, поэтому сейчас я был счастливым обладателем сразу пяти М67. Вот только тихие шаги раздавались уже на лестнице. Открыв двери, я сразу же выстрелил, практически не целясь. В принципе, имея при себе автоматическую винтовку, которая стреляет очередями, целиться и не нужно. Выпустив короткую очередь, я шагнул назад, не дожидаясь, когда враги придут в себя и начнут стрелять в ответ. Впрочем, похоже, я их слишком переоценил. Ответных выстрелов не последовало. Выглянув, я оценил обстановку и еще несколько тел, которые спешно прощались с жизнью на полу.
— За мной. Держись за спиной. Выполнять все мои команды быстро и беспрекословно, — бросил я и даже не стал дожидаться ответа.
Новые наемники встретились уже на лестнице, причем было видно, что за ними тянутся остальные.
Да сколько вас здесь собралось? На захват Нильсена что, послали весь шведский спецназ?
Эта мелькнувшая мысль не мешала мне начать стрелять. На их стороне было количество, а на моей — опыт и школа. Если бы у меня были только пистолеты, вряд ли бы я выбрался с этой лестницы живым. Но у меня была M14. Боже, храни Америку!
Сзади почти сразу заработал пистолет. На долю секунды мне показалось, что кто-то смог зайти сзади, но потом я вспомнил, что Ева тоже теперь вооружена. Удивительно, но от нее действительно был толк. Конечно, она почти не попадала в участки, не скрытые бронежилетом. Основная часть ее пуль ложилась как раз в корпус, не причиняя наемникам никого существенного урона, но их все же отбрасывало назад. Некоторые падали, заваливая других, особо чувствительные даже ненадолго теряли сознание. Вот только долго так продолжаться не могло, я видел, как с разных сторон продолжают прибывать все новые и новые враги. Нас просто задавят числом. Здесь уже не спасет никакой опыт.
Кое-как преодолев лестницу, я, сжав руку Евы, быстро нырнул за ближайшую стену, по пути пристрелив наемника, встретившегося на моем пути. Вовремя. По стене сразу же застучали пули, выбивая каменную крошку. Отстреливаясь, давая нам хотя бы несколько лишних секунд, я выглядывал за угол, пытаясь посчитать количество наших противников. Даже если представить самый лучший вариант, согласно которому я вижу абсолютно всех, и за стенами этого дома уже пусто, а все, кто сейчас валяется на полу уже не встанут, то их все равно больше двадцати. Существенно больше.