Он улыбался, и я догадалась, что по его плану я в этот момент должна была, видимо, растаять.
— Чак, — я нежно улыбнулась, и его глаза победно сверкнули. — Если вы сию же секунду отсюда не уберетесь, я подниму такой крик, что мало не покажется…
Улыбка тут же сбежала с его лица, и он воззрился на меня с изумлением:
— Зачем же грубить?
— Вот именно, не я села к вам за столик без приглашения.
— Но я думал, мы просто…
— Чак. Просто отвали.
Он вспыхнул от злости, встал со скамьи и поплелся к своему столику, бросив на меня на прощанье неласковый взгляд.
Сердце гулко билось у меня в груди, а пальцы слегка дрожали, когда я потянулась за бокалом.
Открытая конфронтация — малоприятная вещь. Со стороны могло показаться, что я намеренно устроила эту стычку — ну просто стерва, и все! Но сквозь ресницы я видела, что еще одна фигура в костюме поднимается из-за того столика, подмигивая смеющимся приятелям, мол, я ее сейчас сделаю. Он шутовски одернул пиджак и поправил волосы, якобы готовясь к схватке. Так была ли я стервой? Или у меня было полное право защищаться, если мужчины сделали меня объектом для охоты?
Да, у меня было полное право.
Мой желудок тоскливо сжался, когда фигура в костюме направилась к моему столику. Для них это была просто игра. Посмотреть, на котором из них я сломаюсь.
Решив, что я лучше поужинаю в номере, чем буду терпеть это унижение, я взяла сумочку и начала вылезать из-за стола…
— Останьтесь.
Мои глаза взметнулись на знакомый голос, а внизу живота что-то предательски шевельнулось.
Чертов шотландец возвышался надо мной пару секунд, а потом молча сел на скамью напротив. Я ошеломленно смотрела на него. Какие у него все-таки потрясающие, невыразимой красоты глаза. Я не могла оторваться от них и как зачарованная сидела не шевелясь. И снова это покалывающее ощущение на коже… Так это он наблюдал за мной все это время? Так это на него реагировало мое тело?
С трудом я взяла себя в руки и расцепила наш взгляд. Сейчас он был в белой рубашке с расстегнутым воротом. Закатанные до локтя рукава, как и раньше, открывали сильные руки в татуировках. Его светлые волосы выглядели более темными, и я догадалась, что они просто еще влажные после душа.
Я вдруг представила, как он обнаженный моется в душе, и струи воды стекают с его великолепного мощного тела… и смущенно вспыхнула. Мне совсем не нравилось, что меня так тянет к человеку, к которому я испытываю явную неприязнь.
— Лучше так, чем я вышвырну отсюда какого-нибудь из этих уродов, — сказал он.
Я посмотрела на столик бизнесменов. Тот, кто собирался ко мне подойти, бросил на нас недовольный взгляд и вернулся к приятелям, которые тоже смотрели на нас насупившись.
Я повернулась к шотландцу, не зная, что и думать.
Он сидел с кислым выражением лица:
— В моем присутствии они не посмеют к вам приставать. Так что давайте представим, что мы за разными столиками, и поедим спокойно.
Я явно не вызывала у него теплых чувств.
— Почему вы мне помогаете?
— Вы, конечно, еще тот подарок, но я никому не позволю домогаться женщины против ее воли. Кроме того, я ваш должник. А я не люблю быть кому-то должен. Так что теперь мы будем квиты.
— Надеюсь, вы не рассчитываете на мою благодарность? — я вернула ему его же слова, сказанные в самолете.
Его губы дрогнули от желания расхохотаться на мою колкость, однако он овладел собой и промолчал, вместо ответа отхлебнув виски, которое принес с собой.
Так мы сидели и молчали, смотря куда угодно, только не друг на друга, и напряжение между нами сгущалось.
Нет, серьезно? Мы вот так и будем сидеть, игнорируя друг друга, как дети?
Я нарушила тишину:
— Если мы будем сидеть и молчать, как посторонние, вряд ли одного вашего присутствия будет достаточно, чтобы они прекратили свои домогательства.
Он прервал разглядывание зала и повернул ко мне голову:
— Поверьте, его будет достаточно.
Что ж, судя по тому, как он заполнил собой кабинку, возможно, он прав… Но… он делал сейчас для меня такое доброе дело, что я не могла не почувствовать к нему симпатию. Даже несмотря на его оскорбительное поведение и грубость. А кроме того, я хотела — во многом потому что меня все-таки сильно влекло к нему, чего уж скрывать, — убедиться в том, что у него есть и положительные качества.