Мимо по-змеиному прошелестело синее щупальце; шрахи проводили его настороженными взглядами.
Сюрреализм.
Оро-Ич улыбнулся и наполнил мою пиалу из сосуда. Жидкость была красноватой и пахла кисленько, затхло, как болотные ягоды.
– Попробуй, – искушающе предложил он и вложил пиалу мне в руку.
Я пригубила. Нёбо и язык защипало, защекотало – чудом удалось не раскашляться, но вообще-то вкус оказался приятный, согревающий и пряный.
– Похоже на подогретую газировку, – вырвалось у меня. И тут же накатило смущение: – Газированные напитки, они, то есть… это…
М-да, красноречие сегодня – явно не мой конёк. К счастью, мастера Лагона ситуация явно забавляла.
– Мне известно, как делают газированные напитки в твоём мире, Трикси, – сощурил он медовые глаза – и с видимым наслаждением сделал глоток. – Но это – результат брожения незрелых орехов. О, не надо бояться, оно не настолько крепкое, чтобы опьянеть, – рассмеялся мастер. Кажется, выражение лица у меня в тот момент было на редкость дурацкое. – Мне повезло наткнуться на него случайно – в одном месте очень далеко отсюда. В Лагоне, да и на побережье ничего подобного не делают, а я иногда испытываю… пожалуй, ностальгию.
Прежде чем пришло осознание, что Оро-Ич снова перехитрил меня и подкинул ребус, чтобы отвлечь от навязчивых мыслей о Тейте, я включилась в игру. Значит, «ностальгия»? «Не делают ни в Лагоне, ни на побережье»? Вывод напрашивается сам собой, но слишком уж невероятный.
– Если мне можно задать вопрос…
– Говори свободно.
Так. Хорошо. В конце концов, не так уж часто я не чувствую себя наедине с мастером Лагона околдованной пастушкой перед змеиным духом или шоколадной мышкой перед шрахом.
Можно сказать, уникальный случай.
– Мы ведь добирались сюда через несколько разных миров?
С одной стороны, идиотское предположение, но с другой – единственно возможное; чудес здесь, конечно, много, но три луны – явный перебор, равно как и закат, наступающий аккурат после непроглядной ночи.
– Верно, – подтвердил Оро-Ич, и в голосе его почудилось одобрение. – Нельзя мгновенно исчезнуть где-то и оказаться в другом месте, но это справедливо лишь для одного мира. Мне известно не много исключений из правила, – добавил он, и шрахи, затеявшие было возню за серыми драпировками, настороженно притихли. – Но если пересечь границу между мирами, то само понятие времени исчезнет. Немного опыта – и можно выбирать место и время для возвращения.
Оу. Любопытная информация для размышления.
Я отпила ещё немного красноватой жидкости; высокий там был градус или нет – не знаю, но в теле уже появилась приятная тёплая расслабленность, характерная для лёгкого опьянения… Впрочем, захмелеть можно и от ощущения безопасности после острого напряжения.
– То есть вы могли бы вернуть меня домой в любое время?
Он склонил голову к плечу.
– Если выполнить несколько условий. Однако я назову их лишь тогда, когда ты раз и навсегда решишь, где желаешь быть.
Что ж, разумно. Сейчас оставить Тейта…
Сердце резануло.
Я поспешила запить боль новым глотком и заставила себя мыслями вернуться к разговору. Точнее, к невероятному предположению, из-за которого вообще всплыла тема иных миров.
– Мастер, скажите… вы ведь не отсюда?
Его взгляд затуманился, точно обратился вовнутрь – на очень, очень давние времена. Оро-Ич отставил наполовину полную пиалу и пальцем провёл себе по нижней губе тем жестом, каким мама иногда ощупывала тоненький шрамик на ключице, единственный, который не трогала ни биокинезом, ни хирургией.
– Лагон – земля странников, – наконец произнёс мастер после долгой паузы. – Так было уже в те времена, когда здесь появился я. Скажи откровенно, Трикси Бланш, что ты думала об этом мире в первые дни? Каким он показался тебе?
Я задумалась, вспоминая; потом призналась слегка неловко:
– Жестоким и диким. И агрессивным, пожалуй.
Оро-Ич прикрыл глаза, соглашаясь. На сей раз молчание тянулось почти неприлично долго.
– Мой мир, – заговорил он потом, – отличался довольно сильно. Тысячи планет, миллиарды судеб… Мы успели изжить войны, голод и болезни; насилие над разумом, а тем более над телом давно отошло в прошлое. По крайней мере, так говорили, – добавил он с едва ощутимой иронией. – И вот я, не закончив обучения и не вступив даже в пору зрелости, оказался в Лагоне, попал в жерло очередной бойни, когда не успели остыть кости прежней цивилизации. Да, все три материка были ещё населены, однако правили там три мастера: жестокость, дикость и алчность.
Я представила его юным, воспитанным бесконечно более высокой цивилизацией и столь же влекущим, как сейчас, и по спине у меня пробежал холодок.