— А как же ты со своими дамочками-воительницами?
— А мы не женщины, мы воительницы.
Хорошее объяснение. То есть, глядя на этих самых воительниц, которые имеют обыкновение на себя минимум одежды надевать, солдаты ничего такого не думают. А, увидев меня в скромном топике, который всего лишь кусочек живота открывает, и в просторных шароварах, которые вообще ничего такого не демонстрируют, солдаты тут же примут меня за…как там Бри выразилась — девушку легкого поведения?
— Там холодно, — повторила Брианна, поняв, что второй довод не произвел на меня должного воздействия.
— Ладно, уговорила, — буркнула я и наколдовала себе поверх топика жакет.
***
Папенька мой любит говаривать, что главное качество хорошего правителя — это когда все вопросы прекрасно решаются и без его участия. Вот сидит на бережку с удочкой, а там и финансы распределяются, кому нужно, и войска сами строятся, как положено, и налоги собираются в необходимом количестве. А он, правитель, лишь отвлекается время от времени от ловли рыбы, чтобы особо отличившихся подданных по плечику похлопать, ну, или по шее дать. Хотя последнее — редкость.
Отец, правда, небольшой любитель рыбалки. Если совсем уж честно, он вообще не понимает, в чем здесь удовольствие заключается. Да и не видела я, чтобы он совсем уж запускал процесс контроля над делами. Тем не менее, до его отъезда мне отчего-то казалось, что управление государством отнимает гораздо меньше времени. Ну, находил же Вальдор возможность и с Дульсинеей попьянствовать, и с Лином поскандалить, и в мои дела вмешивался с упорством, достойным лучшего применения.
Так отчего же сижу за столом пятый час, не разгибая спины и отвлекаясь только на то, чтобы посетить всякие необходимые места? Да и туда я скоро буду ходить скрюченная. При этом я уже умудрилась поругаться с папиным министром транспорта по поводу модернизации дилижансов и отправить в эротический пеший тур главного церемониймейстера с его просьбой согласовать схему размещения гостей на ежегодном королевском балу. Оказывается, короля предыдущие семь вариантов не устроили. Как я вообще умудрилась забыть про этот бал? Он через четыре дня, а у меня даже платье не готово!
Ах, нет, готово. Мама позаботилась, оказывается. Заказала что-то там такое на свой вкус. Боюсь даже представить себе — что.
Посылаю кого-то за чаем. Надо успокоиться, расслабиться. Прикрываю глаза…
— Ваше высочество!
Ну, что там такое?!
Ну, надо же. Николай. Начальник службы охраны дворца.
— Что случилось?
— Иоханна, я больше так не могу! — рычит Николай, — я убью этого вашего… Прости, девочка, не ты должна это решать. Но он меня достал!
— Кто? — устало выдыхаю я.
— Каро, мать его, Зампинус!!!
— И чем же?
— Ханна, я уже говорил твоему отцу, что этот… окончательно обнаглел. Его… сотрудники заняли наше помещение. Видела, вот сразу, как с лестницы спускаешься и налево? Ему, видите ли, кабинетов не хватает. Он, знаете ли, нового следователя на работу принял. И знаешь, кого? Гнома! Ты себе можешь это представить?! А дознавателями у него что, кентавры будут работать? Быстро бегают потому что и на вид страшные?
— Это все?
— Нет! Не все.
Начальник службы охраны машет руками и носится по кабинету, как шустрый мальчик. А, между прочим, и годков ему уже многовато, и комплекция вовсе не субтильная. Даже удивительно.
— Николай, ты бы присел, а то у меня от мельтешения твоего уже голова кружится.
Он же будто меня и не слышит.
— А он сам! Нет, когда он первую мою кандидатуру зарубил, я еще понял. Ладно, возможно, то, что дедушка охранника тридцать пять лет назад был оштрафован за незаконный вылов рыбы, и является уважительной причиной, чтобы отказать парню в приеме на работу. Хорошо. Когда благодаря этой мелкой сволочи, я Каро имею ввиду, я был вынужден поменять полностью караул возле твоих покоев, я тоже практически смолчал. Но то, что он творит сейчас, это невыносимо!
— Николай, сядь, пожалуйста.
— Я пытался с ним разговаривать по-хорошему, но он же…
— Сидеть!!!!
Николай замирает и смотрит на меня удивленно округленными глазами.
— Сидеть, я сказала, — рычу я.
Начальник стражи послушно опускает зад в кресло и продолжает молча меня рассматривать, будто, пока он здесь бегал, я то ли пол, то ли масть поменяла.