— Ваше высочество, я просто…
— Я спросила — тебе ясно?
— Да.
— Отлично. Теперь ты, Юсар. Во-первых, не стоило грубить Каро. Ему препарат нужен был для работы. Это раз. Ты мой придворный волшебник, и ты должен заботиться о моем здоровье, это два. Чем ты так был загружен?
— Раненых лечил, — грустно повесив голову, вздыхает Юсар.
А, раненых. Хм…
— Ты хоть посмотри, все ли у меня в порядке. Меня вон тошнило только что. Ладно?
— Прямо сейчас?
— Нет. Попозже. Я тебя позову. А для лечения раненых привлеките каких-нибудь светлых. Зулкибар не бедствует. Оплатим мы их услуги. Займись этим, хорошо?
Кто у нас там на очереди? Так, стоп. Кажется, в моем кабинете людей больше было. Где Николай? Ой, влетает лапа такая, а за ним целая делегация с кухни с какими-то тарелочками, мисочками и прочими емкостями, которые они быстренько начинают выставлять на мой стол. Я, конечно, понимаю, что стол у меня гигантский, почти как у папы, но не до такой же степени!
— Питание должно быть легким и разнообразным! — возвещает Николай, — правда, Юсар?
Маг кивает с совершенно ошарашенным видом.
— Так, — добавляет Николай, — а сейчас быстренько все отсюда, Ее высочество кушать будет. Да, Ханна?
— Угу. Кого-нибудь из слуг только оставь. Ах да, мне в кабинете срочно необходима ваза. Большая и широкая. Хотя нет, слуги пусть тоже уходят. Сама справлюсь. Потом позову.
Вот интересно, Николай это все организовал, чтобы обо мне позаботиться или чтобы свою порцию ценных указаний не получить?
И вот я одна. Смотрю на еду и к ощущениям прислушиваюсь — тошнит меня или не тошнит.
***
В лагерь нас телепортировал Юсар. Оказывается, они с Саффой частенько здесь бывали, и ориентиры, в отличие от меня, им известны. Вот такие вот дела — все, кому ни лень, знают место, где мой муженек прохлаждается почти каждый день, одна я не в курсе.
— Так и что у нас тут? — по-хозяйски оглядевшись, пробурчала я.
Вокруг кипела жизнь. Типа: "все, что круглое неси, что квадратное кати", лишь бы начальство видело бурную деятельность. Где-то на кострах что-то такое готовилось, и мне сразу вспомнилась молодость и походы с друзьями на шашлыки.
— Ну, и где здесь Терин обитает? — обратилась я к Брианне, которая уже рвалась туда, где шла тренировка. Дамочки ее полуголые, кстати, там же мечами размахивали.
— Вон там, — вдовствующая королева ткнула в сторону самой большой палатки.
— Ага, понятно. Ну, я пошла, — возвестила я и решительно затопала к указанной палатке.
— Новенькая что ли?
С таким вопросом некто, подкравшийся сзади, облапил меня за такие места, за которые только Терину держаться разрешается.
— Вот щас как тапком по морде приласкаю, — ласково пригрозила я, попробовала отпихнуть незнакомца, уперлась задом в его… ой… интересная реакция у него на мой костлявый зад. Когда у парня в последний раз женщина была?
— Безобразие! — отрезала я, развернулась, шлепнула наглеца тапком по макушке и… ну вот даже не знаю, что дальше было бы. Наверно, он бы меня в ответ шлепнул. А может быть, и нет. Может быть, сообразил бы, что за особа может разгуливать по лагерю с тапком, украшенным брюликами — я же в этом мире одна такая: "ведьма с тапком". Но среагировать бравый воин не успел, полог большого шатра откинулся и на пороге возник Терин собственной персоной.
— Дульсинея, что Вы здесь делаете?
Ухажер мой тут же тихо испарился, наверняка искренне надеясь, что его не заметили.
— А я к тебе в гости пришла, — проворковала я, в один прыжок оказавшись рядом с Терином, — ты мне рад?
— Очень, — без всякой радости отозвался он, обнял меня за талию и втянул в палатку эту свою командирскую.
— Что Вы, Дуся, себе позволяете? В таком виде по военному лагерю без сопровождения разгуливаете.
— В каком таком виде? Да на мне одежды больше, чем на Брианне, допустим.
— Брианна воин, а Вы…
— А я одета куда пристойнее, чем она!
Терин с сомнением оглядел меня. Ну и что он такого увидел? Я вот даже жакет этот поверх топа надела. Чем он недоволен? Наверно, Терин по моей физиономии понял, что до меня не доходит, махнул рукой, и передо мной появилось зеркало.
— Взгляните на себя, Дульсинея.
— Хватит выкать, — пробурчала я, с удовольствием изучая свое отражение. Зрелище было просто сногсшибательное. Особенно распущенные волосы, которые огненным плащом спускались до колен.