- Да, но мы можем подождать.
- Не думаю, что смогу. - Ее бедра покачиваются.
- Амелия, - произношу я с акцентом. - Я хочу, чтобы ты знала, что я весь твой. Я не собираюсь бросать тебя, если мы займемся сексом прямо сейчас.
- Весь мой? Уже, Данте, после двух свиданий?
- Трех, после сегодняшнего вечера.
- Я смогу жить с этим, если ты сможешь. - Ее сексуальный голос дрожит. - У тебя, эм, есть, ну ты знаешь...презервативы?
- Я живу в доме, полном бейсболистов — везде есть презервативы.
- В твоем ящике?
- Нет. - Дерьмо. - Мне придется пойти и найти его.
- Может быть, на всякий случай? - Она отступает. - Я планировщик, очень организованная.
Мой тип девушки.
- Сейчас вернусь. - Запечатлев заряженный электричеством поцелуй на ее губах, я вскакиваю с кровати. - Устраивайся поудобнее.
Закрыв за собой дверь, я роюсь в трех ящиках в ванной и в одном шкафу, прежде чем найти совершенно новую коробку презервативов. Спасибо Господи, что мне не пришлось идти в гостиную и просить один.
Это достаточно плохо, что я планирую заняться сексом в доме, полном моих соседей по комнате.
Я прячу в руке ярко-розовую коробку, тихонько стучу в дверь прежде чем войти.
- Это я.
Толкаю дверь, чтобы она открылась.
Останавливаюсь как вкопанный.
Чуть не уронив коробку на пол, чуть не швырнув ее через всю комнату.
- Амелия... срань господня.
Она развалилась на моей кровати в одном нижнем белье, грудь выходит за пределы чашечек её лифчика. Материал кружевной, прозрачный, и черный. Я смотрю на ее бледную плоть.
Ее плечи виновато поднимаются и опускаются.
- Ты сказал, чтобы я устраивалась поудобнее.
Раздеться - это не совсем то, что я имел в виду, но я был бы идиотом, чтобы спорить и mi madre no creo un tonto. Моя мать не вырастила идиота.
Я уже срываю рубашку со своего тела, когда она говорит:
- У тебя есть рубашка для меня, чтобы надеть позже? Потому что я думаю, что могу остаться на ночь.
Расстегиваю мои джинсы, стягиваю их вниз по бедрам. Отшвыриваю их в сторону.
Она прислонилась к спинке кровати и смотрит, как я раздеваюсь.
- Я никогда не встречала парня, который так жаждал бы быть связан с кем-то.
Связан, привязан к кровати — в любом случае, я был бы счастлив.
- Я был рожден, чтобы быть с одной женщиной, mi cielo.
Амелия двигается первой, подползая ко мне на коленях, встречая меня на середине кровати.
- Неужели?
Она кладет кончик пальца в центр моей груди, над сердцем, проводя им вниз по моему телу. Вниз по моим твердым грудным мышцам. Вниз по моей грудной клетке. Над моим прессом, обводя мой пупок.
Мой член напрягается, когда она добирается до пояса моих тесных боксерских трусов, зацепив материал, отрывает его от моей кожи. Мне кажется, я перестаю дышать, когда ноготь ее пальца касается головки моего члена, приятная улыбка приклеивается на ее губах, выражение её лица нейтрально.
Нейтрально, за исключением ее глаз.
Они блестят.
Хищным блеском.
Сияют, когда она обхватывает мой стояк всеми пятью пальцами. Осторожно протискивается сквозь тонкий хлопок моего нижнего белья.
- Меня интересовал размер этой штуки. - Ее голос – низкий, соблазнительный шепот. Ее рука? Еще раз обнимает меня. - И теперь я знаю. Хм, твое дыхание кажется затрудненным. Ты хочешь, чтобы я остановилась? Дать тебе отдышаться?
Я качаю головой, как болванчик. С трудом сглатываю, так сильно желая выставить бедра вперед и толкнуться. Взять ее за руку, чтобы она сжала ее вокруг моего пульсирующего члена.
- Наверное, хорошо, что ты в такой хорошей форме. - Она отпускает меня – дразня, проводя обеими ладонями по моему прессу. - Я никогда раньше не встречалась со спортсменом. - Тянет сосок. - И твоя кожа такая гладкая... ну, если не считать этих мурашек.
И все же я жду, не прикасаясь к ней, зная, что получу награду за свое терпение.
- Знаешь, что мне в тебе нравится, Данте? Кроме того, что ты такой горячий и потрясающе выглядишь без одежды? Мне нравится, что ты такой уравновешенный, такой собранный.
Амелия придвигается ближе на коленях, пока ее покрытые кружевами груди не касаются моей груди.
- За всю свою жизнь я не встречала никого более сексуального и привлекательного.
Я не знаю, что делает меня ещё тверже — то, насколько откровенно она говорит о том, чего хочет, или то, что на ней нет одежды.
Когда наши рты сталкиваются, одна рука скользит вниз по ее спине, чтобы обхватить ее тугую маленькую попку, другая отправляется ей за голову. Звуки наших поцелуев наполняют воздух, сексуальные стоны и ласкающие языки. Мы грязные и торопливые, и когда Амелия начинает тереться своей киской о мой член, наши тела трутся друг о друга, пришло время полностью раздеться.