Выбравшись из кровати, я оделся и умылся, но по-прежнему был зол и полон решимости всё изменить.
«Сколько ещё раз я буду просыпаться таким образом? И сколько кошмаров мне придётся увидеть?»
Несмотря на плохой сон, моим ногам было легче. С каждым днем были небольшие улучшения. Трейси была поражена тем, что я вернул себе такую гибкость, и боль понемногу отступала, но для меня это было логично. Так как я каждый день, часами напролёт, занимался жёсткой и изнурительной физиотерапией, и мне, чёрт побери, нужен был результат.
Плюс, я не тот, кто останавливался на полпути. Мне нужно было полностью восстановить свои ноги.
Я спустился вниз по ступеням, направившись в дальнее крыло дома. Целеустремленность была написана на моём лице, и мне нужно было идти на физиотерапию, но я так же понимал, что не смогу оставить всё как есть.
Я толкнул дверь, ведущую на боковую террасу. Это была застеклённая комната, охлаждаемая летом, но без подогрева зимой. Всё убранство комнаты составляли растения, расставленные по подоконникам, и простая мебель.
Как и ожидалось, в кресле сидел Клифф. Когда я вошёл, он оторвался от газеты.
— Доброе утро, Линкольн. Я не видел тебя уж несколько дней.
— Клифф, — кивнув, сказал я.
— Присаживайся. Кофе?
— Да, конечно.
Я дохромал до маленького столика, отодвинул кресло и сел напротив него. И налил себе кофе из металлического кофейника, который Клифф поставил на серебряный поднос.
Типичный, чёрт его побери, Клифф. Даже обычным утром он вёл себя по-королевски. Да, у меня тоже были деньги, но я ненавидел выставлять это напоказ. Между богатым и омерзительно богатым была граница, и Клифф пересекал её при первой возможности.
— Чем могу помочь? — спросил он, пока я сделал глоток кофе.
— Нам нужно поговорить.
— Что ж, — мужчина отложил газету и снял очки для чтения. — Давай поговорим.
— Ты знаешь, что вчера выкинул твой продюсер?
Клифф пожал плечами.
— Наверняка что-то, что тебя раздражает. Если уж я должен догадываться.
— Да, чертовски верно.
— Линкольн, я не уверен, что хочу об этом знать.
— Жаль, потому что я тебе расскажу. Это связано с твоей дочерью.
Клифф замер.
— Так. Продолжай.
— Помнишь тот благотворительный аукцион, который устроила моя мама?
Клифф молча кивнул.
— В общем, мне пришлось идти на свидание с одной жуткой девицей. Её звали Мисти. Она призналась, что работает стриптизёршей.
— Кажется, вполне в твоем вкусе.
Я проигнорировал комментарий Клиффа.
— Мисти была чересчур напористой, но я её отшил. Ситуация была неловкой, а Джесс сняла всё это на камеру.
— И при чём здесь моя дочь?
— Я к этому подвожу. Как бы то ни было, я отшил эту девчонку, она психанула, и свидание закончилось. Думаю, к этому всё и шло.
Я замолчал, отпил кофе, создав интригу. Клифф по-прежнему не отводил от меня взгляд.
— Вчера утром Джесс принесла пленку Обри. На этой пленке я будто бы флиртую с Мисти. Каким-то образом Джесс обрезала плёнку так, чтобы всё выглядело, будто я совсем потерял голову.
Клифф моргнул.
— А ты нет?
— Нет. Но разве в этом, чёрт побери, дело?
Секунду спустя мужчина встал и, пройдя по комнате, остановился у окна.
— И почему Обри это волнует? — спросил меня Клифф.
— Вот это меня и интересует, — соврал я. — Ты слышал об инциденте с оператором?
Клифф посмотрел на меня.
— Спасибо тебе.
— На здоровье. Но я думал о том, что произошло. Было странно, что он единственный из всей команды был пьян. И как они догадались выйти за ним, чтобы сделать такой удачный дубль.
Клифф прищурился.
— На что ты намекаешь?
Я откинулся в кресле и отпил кофе, позволив ему догадаться самому.
— Плёнка и Обри. Брент и Обри. Это всё кажется немного странным, не так ли?
— Ты в чём-то меня обвиняешь?
Я потряс головой.
— Нет. Но я пытаюсь понять, почему Джесс во всё суёт свой нос.
— Мне не нравится твой тон.
— Конечно, не нравится, — усмехнулся я. — Задеваю за живое, а?
Клифф посмотрел в окно и со вздохом сложил руки за спиной. Я наблюдал, как он стоял с минуту в абсолютной тишине, уставившись через лужайку на низкорослые деревья, обозначавшие границу участка.
Я пил кофе и хранил молчание. Это был важный момент. Всё зависело от его реакции; я или окончательно облажаюсь и вернусь в тюрьму, или у меня появится шанс.
— Знаешь, почему я вложил в тебя деньги, Линкольн? — наконец, спросил Клифф.
— Потому что я талантлив и богат. И, конечно же, известен.