- Лучше их бить издали, - добавил Вронин и тряхнул свой ручник, - И ты слышал, что стая волчар может своему вожаку на время передать свою силу?
- Нет, - я был искренне удивлен, - А как это вообще возможно?
- Возможно, - вздохнул Валера, - это же Нежить, она нашим законам не подчиняется.
- Но и ее можно бить, если сначала не обосрешься - осклабился довольно Вронин. Порадовал, блин, называется!
- Изредка попадаются Кикиморы, монстры такие - жуткая помесь обезьяны и паука, у них много рук или лап, трудно точно обозвать. Очень опасны они вблизи, валят человека, и жизнь из него высасывают в течение нескольких минут. Чем больше высосала, тем более сильной эта тварь становится. Считай, встретил ее в одиночку - и шансов выжить немного.
Я слегка поежился, хотя на улице морось закончилась, и весело брызнуло свежим солнышком. И ведь не скажешь, что меня специально пугают, это напоминалка такая, очень актуальная в этом, "бэкапнутом" мире.
- И еще вблизи зон Тьмы очень опасен "Морок", его практически не видно, и это он людей в "Оборотней" превращает. Его можно только почувствовать. Ты как, Петрович, вообще ощущаешь Нежить? - Мордашин с любопытством уставился на меня.
- Да как сказать, - я задумался. За полтора года жизни после "провала" с проявлениями Тьмы мне сталкиваться приходилось не особо часто. Правила техники безопасности всегда старался соблюдать, по ночам по городу и окрестностям не бродил. Видел нападения на людей издали и до инцидента в Вершинино сам в них не участвовал. Я же не в Народной Милиции состою и тем более не в Коммандос, обычный трубопроводчик. Мы и в подвалы без патрульных милиционеров никогда не залазим. Самое частое проявление тьмы, что я наблюдал, это "Лишай". То ли трава, то ли какая-то другая лишаестая напасть, часто произрастающая в совершенно темных местах. Под лучами яркого света он начинает истаивать и разрушаться, выглядит очень мерзко.
- Так и говори. Люди по разному Тьму воспринимают, кто-то еще издалека чует, а кто-то пока Гамадрил не укусит и не поймет ничего. Был у нас в команде один паренек, Данила-мастер. Так его, как ознобом било при самом слабом поползновении Нежити, он у нас заместо компаса работал.
- И где он?
- Да..., - лицо у Мордашина потемнело, - все вот жизни хотел вольной, связался с одними обсосами жадными .... Короче, нет его больше, Нежить схарчила. А какие ведь надежды подавал. Эх!
- Тут самое главное, Петрович, - не суетиться, - Вронин смотрел совершенно серьезно. - Почуешь чего странное, сразу все внимание туда, оружие наготове и нас не забудь предупредить. В этом слое нет портативных раций, Союз и здесь отстал в технологиях, так что увидишь что непонятное - просто кричи или стреляй.
Я уже был в курсе того, что Нежить ощущает и находит людей другим способом и особого смысла не шуметь нет. Так что кричать, так кричать! Мы птицы не гордые.
- А сейчас кого-нибудь ждем в гости?
- Хороший вопрос, - Мордашин поскоблил подбородок. - Да как-то не особо. Места там сейчас нежилые, они оказались как бы в полукольце Тьмы. А Нежить, она все больше к людям тянется, если дотянется, - глава нашей "бригады" улыбнулся, - Там другое мешает. Тьма относительно близко, дышать тяжело.
- Это как это? - несмотря на то, что я здесь вполне обжился, подобными вопросами никогда не интересовался, ни к чему было.
- А приедем - поймешь. Ты когда-нибудь в горах был, "горняшку" хватал?
- Не был, но слышал. Были пацаны знакомые, альпинисты.
- Похожие симптомы, только влияет больше на мозги, по чуть-чуть здоровье у тебя отбирает и силы подтачивает. Поэтому в таких местах нормальному человеку долго находиться нельзя.
- Понял.
Задал, короче, Валера мне тем для размышлений, чтобы ехалось веселее.
Километрах в двадцати от города мы свернули с худо-бедно асфальтированного шоссе на проселок, ведущий в сторону северо-запада. Как раз распогодилось, поэтому тент на машине свернули, подставив головы ласковому майскому солнцу. Я с наслаждением вдыхал запахи весеннего леса, недели две как распустились листья, появились первоцветы, на душе стало одновременно радостней и тревожней. Радость от окончания долгой русской зимы, а тревога от появления большого количества возможностей. Лето ведь время горячей страды. Так уж устроен русский человек, мы все максимум, как три поколения от сохи. Не зря даже москвичи первым делом после автомобиля обзаводятся дачей, и многие из них с неподдельным удовольствием копаются в земле.