Егор с трудом заставил себя оторвать взгляд от картины и достал мобильник.
— Что случилось, Егор? — с тревогой спросила Яна с порога, явившись по его зову.
— Иди скорей сюда! Смотри, вот она!
Яна прошла в комнату.
— Боже мой! — воскликнула она и, прильнув к Егору, застыла в изумлении.
…Они стояли и молчали, да и о чем тут было говорить? Любовь Николая Ордынцева, воплощенная в бессмертном творении, витала сейчас в этой комнате и была сродни их обоюдному чувству.
Вскоре вернулся Егор Алексеевич и, открыв дверь своим ключом, чуть не споткнулся о сумку внука.
— Егор! — радостно позвал он и поспешил в комнату, где и застал внука с Яной, смотрящих на «Бэль».
— Здорово, дед! — отозвался Егор и кивнул на картину. — Это называется спрятал подальше?! — усмехнулся он и покачал головой: — Ну, ты даешь!
— Как она вам? — уклонившись от ответа, спросил Егор Алексеевич.
— У меня просто нет слов, до чего хороша! — восторженно проговорила Яна. — Ваш прадед был гениальным художником, Егор Алексеевич!
— А я теперь совершенно уверен, что эта картина и впрямь была самой лучшей его работой! — сказал Егор.
Яна, высвободившись из-под руки Егора, направилась к выходу.
— Яночка, куда же ты? — спросил Егор Алексеевич.
— Извините, но мне пора, мама с Машенькой заждались. Я пришла только на минутку, взглянуть на «Бэль».
Она, улыбнувшись старику, исчезла.
За обедом, который наскоро соорудил дед, Егор рассказал ему о том, что случилось с «Бэль», Яной и им самим во время болезни Егора Алексеевича. Старик очень расстроился, и особенно из-за причины, которая привела к гибели Володи.
— Какая жалость, что Володя погиб из-за нее. — Он кинул недобрый взгляд на «Бэль».
— Не из-за нее, а из-за каких-то подонков, дед! — возразил Егор. — Ты просто не имеешь права обвинять «Бэль» в таком грехе! Взгляни на нее, разве может такая кого-то погубить?
— Она погубила моего прадеда, — сказал Егор Алексеевич, — он просто не смог жить, потеряв ее даже в таком вот обличье!
Егор, откинувшись на спинку стула, задумался.
— Дед, а ведь она вернулась к тебе, к потомку Ордынцева! Сама вернулась! И именно к тебе, а не к кому-то другому! Причем как? Нарочно не придумаешь! И ты, заметь, не прилагал к этому никаких усилий!
Егор Алексеевич, сменив гнев на милость, с любовью и благоговением посмотрел на прадедовский шедевр.
— Я уже думал об этом, Егорка!
— Ну?
— Что «ну»! Думал и удивлялся, какой сюрприз уготовила мне судьба на старости лет.
— И что же ты собираешься теперь делать, дед?
— Не знаю, Егорушка! Не знаю! Заявить о том, каким образом она оказалась у меня, чревато последствиями, затаскают до смерти! Да и кому заявлять-то, милиции или француженке этой, предок которой решил украсть картину? Оставить у себя? Сам понимаешь, тоже чревато! А ты, потомок Ордынцева, как думаешь ты?
— Не знаю! — вздохнул Егор. — Но раз решения пока нет, то и думать об этом сейчас не стоит! Оно придет потом, когда потребуется! Как «Бэль», само собой!
«Мой внук! — с великим удовлетворением подумал Егор Алексеевич в который уже раз. — Теперь и умирать не страшно. Он сделает все, как надо!»
— Ну что ж, Егорушка, наверное, ты прав! Давай не будем сейчас об этом думать!
ГЛАВА 26
Они прощались.
— Яночка! — Егор, оторвавшись от ее губ, скорее простонал, чем произнес ее имя.
— Все, уже пора! Уже пора-а, без всякой твоей «еще минуточки»! — тихо прошептала ему на ухо Яна. — Регистрация давно началась!
Егор взглянул на часы.
— Да, пора! — И его взгляд, вернувшись в реальность, посерьезнел.
— Яна! — Он нежно взял в свои ладони ее лицо и заглянул в глаза. — Я ничего не могу тебе обещать! Я не знаю, что меня ждет там, и, как я поступлю, тоже не знаю! Ты меня понимаешь?
Она почувствовала, что к горлу предательски подкатывает соленый ком, и, отведя глаза, согласно кивнула.
— Я только хочу сказать, что очень, очень тебя люблю! Слышишь?
Яна снова кивнула.
— Я хочу, чтобы ты это знала!
— Я буду этим жить, Егор! — Она нежно ему улыбнулась.
У Егора захолонуло сердце. «Господи, как я теперь буду жить без этой твоей улыбки?» — в отчаянии подумал он.
— Прости меня, Яночка, прости!
— Простить? — Она удивленно вскинула брови. — За что? За счастье, которое ты мне подарил?! Да я скорее не простила бы тебя, если б этого не случилось! Я никогда не была так счастлива и, думаю, уже не буду, просто потому, что больше не бывает! А ты говоришь «прости»! Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна!